– Ее родители сочувствовали нашим и были расстреляны белыми…
Наши взгляды встретились. И мне показалось, что я вижу только его глаза. Все остальное исчезло. Я вижу его черные зрачки, они расширяются. А там, внутри зрачков, забор… И тела людей, сваленные в кучу. И запах смерти…
Матвей не ответил, а только еще больше помрачнел.
Матвей неожиданно остановился. Посмотрел на меня хмуро, спросил:
Вскоре выстрелы стали тише: видимо, бой переместился на соседнюю улицу…
Я с трудом открыла глаза – веки были тяжелыми и не хотели подниматься.
– Ну, ладно, пора мне, – грустно произнес Антон. – Хотелось бы подольше с тобой поговорить, да идти надо. Ты в этом доме живешь?
– Не очень-то хорошо! – встряла Гертруда. – У Сашеньки опять был обморок.
Подошла Гертруда. Обхватила одной рукой тетины плечи, другой – мои, тихо всхлипнула, и этим как будто дала команду и нам. Мы все бесшумно заплакали от безысходности, которая случилась в нашей жизни и в жизни страны. Как плохая сказка: много испытаний у героев, а конец все равно несчастливый…
– Заходи, Прохор! – пригласил Матвей; и тут же не замедлил представить меня пришедшему: – Это моя жена.
– Можно мне зайти как-нибудь? Если получится…
У меня в горле запершило от его слов, хотя уже и слышала эту «сказку»…
Он пожал руку Матвею, слегка сжал мои пальцы и заглянул мне в лицо.
Я постояла минутку на пороге, перед дверью в комнату, собираясь с мыслями и настраиваясь на непринужденное «как-обычное» поведение…
Он постоял, видно, в надежде, что я начну оправдываться, а он попытается убедить меня. Не дождался. Повернулся и вышел из комнаты.
Что же теперь будет? Стану его женой? Или останусь любовницей? Как мне привыкать к нему, без любви? А может, просто забыть сегодняшнюю ночь? Сейчас такая свобода нравов, что мое падение будет незаметным.
И получив вместо ответа мой кивок, женщины тут же ударились в мечты. Шепотом говорили о том, что если это случится, нужно немедленно снова попробовать выехать из города и по территории, занятой белыми, перебраться к границе.
После этого заявления он вдруг отдал честь, щелкнув каблуками своих сильно поношенных сапог, и, перебежав на другую сторону улицы, скоро исчез из виду.
– Ни в коем случае, Матвей! Они так много нервничали в последнее время: и белые, и я со своим обмороком… Если я еще скажу, что вышла замуж без их благословения… Давай подождем несколько дней. Я сама им все объясню. Надо только выбрать подходящий момент… Ты меня понимаешь?
Я отбросила спицы, схватила Матвея за руку и сжала с силой.
Буду хорошей. Не буду с ним ссориться…