– Должен сообщить вам, друзья, что с сегодняшнего дня её сиятельство полностью принимает на себя обязанности хозяйки замка, – эти слова Норта породили ещё один шквал восторженных криков, и к окончанию застолья Лине стало казаться, что любое её слово или дело вызывает бурную поддержку и радость у подданных.
Лина вышла в гостиную и оглядела себя в зеркало. Внешность Маритки вернулась полностью. Даже больше. Волосы опять стали короткими. Она ощупала тело. И наощупь она была Мариткой. Испугавшись, сняла амулет, ставший перламутрово-мутным, как лунный камень, и облегчённо вздохнула – она по-прежнему была Лией дей Гори. Полиной Райден.
– Э-ээ, для чего, любимая?
– Совсем осунулся, глупый. Много раз пришлось давать кровь? Два? Три?
– …ещё кровь!…
В это время в гостиной раздался хлопок закрывающейся двери, и там деловито зашуршали.
– Норт? Что? Скажи, скажи!
И сладкая пытка продолжилась. Норт продолжил поцелуи, одновременно водя тем, чего Лина так боялась, вверх и вниз по промежности, иногда как бы случайно попадая вглубь самого её желания, чем вызывал некоторое напряжение и томительное ожидание. Вверх, вниз и немного вовнутрь. Опять вверх. Нужно подвинуться немного ближе. Вот так! Вниз. Вовнутрь. Придержать. Да! Глаза в глаза. Норт сначала медленно, а потом всё ускоряясь, начал извечный танец любви. Его толчки были резкими и быстрыми. Оба, и мужчина, и женщина забыли, что ещё сутки не прошли с того времени, когда она была без сознания. Важен был только этот момент, и только это действо. И отдаться нужно ему полностью. Иначе… не могут они иначе! Освобождение пришло одновременно, сорвав с опухших губ крики наслаждения.
– Норт, – начала Лина разговор после того, как осилила почти полчашки бульона, – чем ты меня поил, когда я уходила за грань?
– Опять эта непутёвая! Да сколько же можно?! – возмущалась она, осматривая причинённый разгром. – Стой! – приказала она горничной, пытающейся выскользнуть в приоткрытую дверь. – Ты немедленно до последней крошки соберёшь всё, что здесь учинила, и никому, слышишь, ни одной живой или мёртвой душе не проболтаешься, что наша княгинюшка выглядит по-другому!
– Но как же леди Полина? – хоть и слышались в голосе Райды предательские слёзы, но она упрямо подняла подбородок и переводила взгляд с Нариши на Норта, требуя у них немедленного ответа, что ещё за чужачка занимает место в постели их князя.
…
Послышался радостный сдавленный писк горничной, и сразу же хлопнула дверь. Норт вернулся в спальню и спросил Полину:
– Понятно. Своей кровью.
Как хорошо оказаться дома, среди родных, по-настоящему родных людей. Это был первый ужин за последние две недели, когда в замке опять зазвучал смех.