– Дорогая, ты почти не притронулась к еде. Тебе не нравится искусство замкового повара? – оборотень склонился к самому уху, ласково щекоча своим дыханием Полинину шею. – Не заставляй моих людей гадать, почему же у тебя нет аппетита, – коварно добавил он.
– Ваше сиятельство! – горничная широко улыбнулась. – Князь Норт велел подготовить вам эти покои. Он признался, – заговорщицки понизила голос девушка, – будто вы пожаловались, что он храпит, и вы до утра не сомкнули глаз. А мы-то думали, что вы проснулись так поздно из-за того…
За стенкой послышались шаги, потом зашумела вода. Сейчас Норт зайдёт, а она плачет. Что он подумает? Нужно немедленно спрятать следа слёз. Лина смочила полотенце водой из кувшина, прошептала заклинание успокоения и протёрла лицо. Теперь можно ждать своего Тишу. Как же быстро она привыкла к полосатику. В соседней комнате скрипнула кровать, и всё затихло. Неужели Тиша не придёт? Но как же так? Не пришёл.
Поначалу Грат шёл неспешной рысью, нужно было проверить, хорошо ли зажили его ноги. Но, как конь, так и наездница, соскучились по скорости. Постепенно они наращивали темп, переходя в галоп. Ветер с радостью бросался в лицо, привычно растрепав косу. Жеребец шёл отлично. Где-то далеко позади слышался топот коней сопровождающих парней. До чего же хорошо! Вот оно – счастье. Лина могла бы так скакать вечность. Ну, или пока не устанет Грат. Девушка позволила ему самому задавать темп. Пусть разомнётся.
– Трай, моё имя Трай, – назвался он. – А брата моего звать Грай. Мы восхищены и конём и вами! – повторил он.
Что здесь можно возразить? Норт прав. Но своей правотой он загоняет её всё дальше в угол. Одно дело найти и изготовить отворотное зелье, дать его выпить пострадавшему, и покинуть его, пожелав счастья. И совсем другое – сказать всем, кто принял её за настоящую жену своего молодого князя: «Извините, я здесь случайно, пожалуй, мне пора по своим делам!» Вроде бы всё правильно. Оборотень выполняет свои обещания. А на душе скребут кошки. Такие большие-большие. И оставляют такие же царапины, как на правом запястье.
– Ну что ты разошёлся, строптивец? Думал, опять исчезну? – уговаривала она коня, аппетитно хрупающего угощением. – Прости, я больше так не буду, – и опять поцеловала его в нос, про себя отметив, что нос у коня тёплый, а у тигра, как у всех кошек – прохладный.
Наутро Лина встала разбитой и невыспавшейся. Вернее, вставать вообще не хотелось. Но в стойле ждал Грат, а в библиотеке книги. Она сюда не отдыхать приехала. Поэтому пришлось вылезать из-под одеяла и звать горничных, чтобы они помогли одеться и причесаться.