— У тебя нет права приказывать мне, что делать. Я не хочу здесь находиться. Мне нужно на работу.
— Влад, к тебе кто-то приехал?
Я начала барахтаться в его руках и пытаться выбраться. Хотела сбежать, переехать в другой город, забыть обо всем и наплевать на контракт, потому что знала — стоит мне подтвердить его догадки, как он тут же выпустит свою ярость наружу. Даже не осознает, что перегнул палку. Поймет, когда будет уже поздно.
Единственный человек, кто это знает — Роза. Почему людям так нравится предавать друг друга? Что заставило ее пойти на это?
Я схватила его ладонь, которой он хотел меня ударить, и приблизила к своему лицу.
— Она? Ты о ком говоришь? Я ничего не понимаю!
Острая боль в животе напомнила о незажившей ране, и я содрогнулась от жуткой агонии.
Пусть мужчина и спокойно стоял, не делал никаких резких движений и выглядел умиротворенным, я на подкорках сознания чувствовала, что он готов в любую минуту, как дикий зверь, подлететь ко мне и схватить.
— Не можешь сказать, тогда послушаешь меня. Ты сделала аборт. Убила моего будущего ребенка, стала работать шлюхой и потеряла вообще какие-либо моральные ориентиры. Ты напрочь стерла Аду, которую я любил. Новую версию тебя я хочу лишь уничтожить.
Он, словно выдернутый из глубоких дум, отрицательно покачал головой и вышел из машины.
Мужчина усилил хватку, положил вторую ладонь на шею и прижал меня к стене. Я задыхалась, не могла вдохнуть и терялась в больных воспоминаниях, которые рвали душу на куски сильнее любого ножа. Распиливали ее таким образом, чтобы не было никакой возможности заштопать. Залечить. Спастись.
— Ложись спать. Будешь и дальше болтать всякий бред, и этот день точно станет для тебя последним.
Рабочий день подошел к концу. Я взяла сумку, спустилась вниз и направилась к своей машине. На душе было неспокойно, и это чувство преследовало меня со дня нападения. Словно кто-то вечно смотрит мне в спину и ожидает очередного промаха.
Села за руль, пристегнулась и вздрогнула, услышав знакомый голос и звук открывающейся двери:
Всю дорогу мы провели в молчании. У меня было паршивое настроение, поэтому я выключила музыку и приоткрыла окно, вдыхая свежий воздух. Хотела как можно скорее узнать, о чем он хочет поговорить, и избавиться от жутких сомнений.
— Нет. Я тебя выслушала, теперь твоя очередь заткнуться. Мне было всего девятнадцать лет. Я не была готова стать мамой, забивать на университет и на все будущие перспективы, посвятив себя лишь дому и ребенку. И уж тем более я не собиралась становиться матерью одиночкой без заработка, сидеть у мамы на шее и плакаться о своей никчемной жизни! Прекрати врать, Влад, тебе было бы плевать на ребенка.