Место рыжего ценителя пейзажей занял низкорослый пожилой мужчина: нос горбинкой, глаза цвета мокрой земли, взгляд до того внимательный, что от него не ускользнёт ни одна мелочь, даже если это будет случайно оторвавшаяся запонка хозяина, закатившаяся под кровать.
– С кувшинкой я тебе помогу, – Эйгон проигнорировал вопрос про последний ингредиент, схватил с кресла камзол, надел, наспех застегнул несколько пуговиц посередине. – Идём. Времени мало.
– Милорд, – повторила Арлина, и Эйгон уловил волнительную дрожь в её голосе, – простите, что разбудила, но... у меня получилось!
– Ты вначале эликсир свари, – сонным голосом проронил Эйгон, опёрся спиной о кресло и вытянул ноги к огню.
В ту же секунду решив, что размер жалования стерпится, а красивые виды важнее и куда приятнее проливного дождя и уродливой горгульи, рыжий заторопился к выходу и поспешил скрыться в коридоре, где облегчённо выдохнул.
Мгновенье, и Арлина упала бы на колени, но Эйгон вовремя удержал её и прижал к себе ещё крепче, не позволяя даже пальцем пошевельнуть. Отбросил трость к колючим кустам, взял ещё холодные руки девушки в свои, поднёс к губам и слегка подул, согревая.
– Не имею ничего против службы у колдунов, волшебников, чародеев и ведьм. Также хочу заметить, что леди Агнесса из рода Амбервудов недавно сделала мне предложение работать у неё, но я пораскинул мозгами и решил...
– Пакстон, моя дорогая, в Штормовом замке следил исключительно за порядком, и его взгляда удостаивались только пыль, мыши и утренняя почта.
– Я тебе покажу «неположено», – кипятилась Арлина, снова штурмуя дверь. Вцепилась в неё обеими руками и изо всех сил потянула на себя.
– В Темнолесье в этом году засуха? – Эйгон даже не удосужился развернуть сунутые ему в руку бумаги с данными о кандидате, а только внимательно изучал его, оглядывая с головы до ног.
Эйгон покачал головой.
– Лилия покровительствует тем, чьи помысли искренни и чисты, – продолжал тем временем Эйгон. – Если будет иначе, то волшебство не сработает. Смерть учует подделку, и неизвестно, уйдёшь ты из её царства живой или же навеки останешься в нём вместе с тем, кого хотела спасти. Эликсир не потерпит фальши. Смерть уступит только, если ты действительно любишь того, кого хочешь воскресить.
– Я случайно, – пролепетала Арлина, продолжая пятиться. Рука сама метнулась к спасительному кармашку, шмыгнула внутрь, нащупала острый камень и вытянулась вперёд, заставляя Эйгона остановиться. Меж пальцев девушки был зажат тот самый, отвалившийся от статуи горгульи, клык, который так некстати прошёлся по груди мага прошлой ночью.