Орудия всех кораблей, как зенитные, так и бортовые, палили в белый свет как в копеечку. И свои плоды эта тактика давала. Непреодолимую стену огня у русской армады создать, может, и не получилось, но значительная часть истребителей-камикадзе теряла высоту или взрывалась еще задолго до подлета к своей цели. Правда, те немногие из них, кто все-таки достигал отчаянно огрызающихся воздушных судов, вполне оправдывали свое существование. Олег прикрыл глаза, когда совсем рядом разлетелся на кусочки эсминец, которому очередной самоубийца вонзился куда-то в пределы снарядного погреба. Однако даже если таран оказывался не столь удачным, приятного все равно было мало.
– Вперед! – крикнул Андрэ и воинственно взмахнул шпагой. Борт корабля и ближайший ярус крепости соединил мост из радужного сияния. На него спрыгнули и устояли те из бойцов, которым выпало идти в первой волне штурмующих. В том числе и оставшийся автоматрон Олега, который вполне мог удаляться от своего погонщика на расстояние в десять – двадцать метров без ухудшения качества магический связи между ними. Из трюма один за другим начали выбираться витязи, слегка одуревшие от скученности, болтанки и спертого воздуха. Во всяком случае, глаза у большинства кавалеристов были безумнее, чем у их коней после хорошей скачки. – В атаку!
Вообще-то согласные от гласных по идее должны отличаться тем, что их нельзя тянуть. Но в данный момент одноглазый инвалид от испуга нагло нарушил закон не природы, так фонетики. Если бы вместо этого «мм!» у него вышло столь же прочувствованное и выразительное «ля-а-а-а!», ему стоило бы всерьез задуматься о карьере оперного певца в Большом театре.
Олег сосредоточенно загонял в угол палубы двух боевых автоматронов, которыми он должен был управлять в грядущей десантной высадке. Каждая из оживленных колдовством машин имела рост два с половиной метра и несла в правой руке здоровенный башенный щит. В узких коридорах или на гребне стены таранный удар подобного защитного средства неминуемо убил бы любого обычного человека. В качестве дополнительного оружия железные воины сжимали в левой руке по грубо отлитому тяжелому топору весом килограммов в сорок или пятьдесят. Ударом подобного монстра можно было промять броню тяжелого голема или перебить хребет молоденькому дракону. Но имелся у штурмовых механических пехотинцев и существенный недостаток. Оба доставшихся под управление Олегу автоматрона были тупы как пробки и без постоянного контроля либо просто крушили все на своем пути, либо стояли на месте. Поскольку срок жизни грудью и щитом встречающих опасность стальных болванов измерялся часами, если не минутами, открытого боя, на их создании экономили, как только могли.