Олег на всякий случай усилил при помощи чар свое чувство слуха и приник к одной из щелей в полу. Тонкие, но многочисленные, они служили вентиляцией в контейнере-убежище. И заметить эти темные полоски на фоне грязного дерева черной ночью мог только очень остроглазый человек… Которого еще невесть зачем должно было понести прямо под конкретный вагон. Ведь зажигать свет, способный выдать парочку злоумышленников, никто не собирался. Друг друга боевые чародеи прекрасно видели и в практически абсолютной темноте, благодаря перекупленному через третьи руки армейскому зелью тепловидения. На сутки оно придавало выпившему данный продукт способность воспринимать мир в немного расширенным диапазоне, но в то же время не позволяло ослепнуть от вида костра или солнца. Препарат пользовался любовью у часовых и разведчиков, но, помимо высокой цены, отличался некоторой токсичностью, из-за которой не был рекомендован к сколь-либо регулярному приему.
– Да, будьте любезны. Боюсь, звуки их забав меня теперь могут настроить на ностальгический лад и весьма расстроить. – Иосиф издал старческое кряхтенье. – Эх, старость не радость… Ну, продолжим?
– Это мелочи. С таким не справиться стыдно будет, – отмахнулась от него девушка. – Ой, какая брошка красивая! Может, все-таки оставим?
Вернувшийся портье прошел мимо по-прежнему смирно стоящего голема на кухню. Не то пнуть прислугу, не то самому встать за плиту. До стоящего истуканом механизма ему, казалось, нет никакого дела. Впрочем, подобная задержка укладывалась в план. Для ускорения же подачи позднего ужина Анжела должна была сунуть маленькую взятку в размере парочки потертых медяков. Вполне обычное действие, не вызывающее никаких подозрений. Скорее уж напротив, еще больше понижающее градус недоверия к посетительнице и ее вещам. Ведь убийцы и грабители перед делом не обжираются на ночь глядя, верно? Видимо, при наличии сытой отрыжки и приятной тяжести в животе творить злодейства уже душа не лежит.
– Дорогой, да пошел ты… – Анжела смерила своего кавалера недовольным взглядом. Однако уже после того как встала и накинула себе на плечо ремень крепкой хозяйственной сумки из разряда тех, в которых женщины могут небольшую свиную тушу спрятать. К имиджу боевой ведьмы подобный аксессуар не подходил совершенно… Но в данный момент девушка и сама на себя походила лишь весьма отдаленно. Немного втертого в кожу пчелиного яда вызвало легкое опухание век и щек, косметические манипуляции с кожей добавили несколько морщин, бюстгальтер наполнился ватой, а длинные волосы укоротились наполовину и оказались перекрашены в черный цвет. Вкупе с мешковатой одеждой простого кроя, Анжела теперь уже производила впечатление дородной горожанки, чья видавшая лучшие дни красота уже вот-вот начнет окончательно увядать под воздействием времени. – За деньгами.