— Сейчас ты всё будешь чувствовать острее, но это всё равно не идёт ни в какое сравнение с влиянием Дэнли. Он нужен нам, Эйри, — Мужчина потянулся к ампуле с чем-то пугающе зелёным. Даже знать не хочу знать, что там.
Не хочу, не хочу, не хочу.
— Когда ей больно, она особенно чудесна. Тебе понравится, — Мунн щёлкнул по шприцу, выпуская пузырьки воздуха, а Коул схватил меня за бёдра.
Дэнли…
У типовых телефонов, которые в обязательном порядке подключили всем сотрудникам следственного отдела, был один единственный мерзкий звонок. Но Даррет Хиз без ошибки определял странные неуловимые нотки, всякий раз, когда трель разрывала тишину его квартиры. Он не был псиоником, но чётко ощущал, что на том конце провода его ждут скверные вести.
Дознаватель осторожно слез с кровати, глядя на бугорок под одеялом у самой подушки, и покачал головой. Каждую ночь одно и то же, пора серьёзно поговорить с ним. Хотя готов ли сам Даррет к серьёзным разговорам?
Телефон мерзко тренькнул, подгоняя мужчину.
— Даррет Хиз слушает.
— Почему так долго Хиз? Срочно дуй в порт, там двух псиоников грохнули на дирижабле из Иттании, — дребезжащий динамик искажал голос начальника до неузнаваемости.
— А разве это в нашей юрисдикции? Когда их убили? Если в нейтральных водах, то пусть этим займётся береговая, — Даррет тёр переносицу. Псионики. Блеск! С утра пораньше… Поди и пикетчики налетят со своими мерзкими плакатами в поддержку новой поправки.
— Если врачи установят, что их убили в нейтральных водах, перекинем на береговую. Только говорят, там ещё один пассажир забаррикадировался и не отвечает на требования. По документам тоже псионик, иди, разбирайся с ней, может, она и вальнула этих двух. Или сама уже того. Там каюты как раз рядом.
— Она?
— Эйри Нолад. Летала по бизнес визе, а куда неясно. Оформила анонимный перелёт. Мутная, короче, баба. Запросили в Иттании на неё сведения, но телеграф вышел из строя, ждём ремонтников.
— А я-то вообще приём? У меня выходной, — Хиз покосился на спальню. Тишина. Не проснулся. Хорошо.
— Да, срать мне на твои выходные! Даррет, я всё понимаю, но ребята в управлении жалуются, что к тебе особое отношение. В конце концов, жизнь на этом не заканчивается, или уходи из оперативников и копайся в бумажках.
— Выезжаю, — сухо ответил мужчина и осторожно положил трубку на рычаг. Хотелось картинно швырнуть её, а лучше вовсе забить телефон об стену. Но в чём-то начальник прав, своим поведением он разрушает жизнь не только себе.
Даррет вышел в коридор и постучал в квартиру к соседке.