Слишком поздно. Ему, похоже, и дела никакого нет.
Зато неожиданно есть мне. Да еще как! Но почему?
Я опускаю глаза и вижу крапивницу, открытую всем взорам. Это не помогает. Надеюсь, что в палатке достаточно темно, чтобы он ничего не заметил, и быстро прикрываю рукой живот.
– Эй, – тихо произносит Леннон, отводит в сторону мою ладонь и сплетает свои пальцы с моими. – Это же я, только и всего.
– Только и всего? – качаю головой я. – В том-то и проблема. Это ты. И я. Мне только-только удалось вернуть тебя обратно. Мы даже понятия не имеем, что будем делать, когда возвратимся домой. Все может пойти крахом. Мои родители могут развестись, и мне, хочу я того или нет, придется жить с отцом…
– Или же все будет в полном порядке.
– Но проблема все равно остается. Жизнь непредсказуема, и это в ней самое плохое. Мне нужна надежность. Что-то, на что можно опереться. И если все будет ужасно или как-то не так, то…
– То что? Насколько ужасно может сложиться ситуация? Уверяю тебя, основы этого дела я знаю.
– Тебе проще. Ты парень. И твое тело не представляет собой тайны.
Несколько мгновений он обдумывает мои слова.
– А мне нравятся тайны. И я мастер их разгадывать.
Меня охватывают сомнения.
– Прямо-таки мастер?
– Еще какой. Не успокоюсь, пока не доведу дело до конца. Как эта обалденная Нэнси Дрю.
В моем смехе явственно слышится хрипота.
– Да? Помнишь пропавшую кошку мистера Генри? Кто догадался, что ее похитил белый расист, живущий в конце нашего тупика?
– Да ты, ты. И хватит меня смешить.
С искрящимися от веселья глазами он распахивает туристическое полотенце и подзывает меня пальцем. Я наклоняюсь вперед, давая ему возможность вытереть мои волосы.
– А кто раскрыл, что парикмахерский салон ворует у «Джиттербага» электричество, когда менеджер кафешки пожаловалась на присланный ей счет?
– Ты, – шепчу я, склонив голову.
От его рук на моей голове становится хорошо, к тому же мне открывается великолепный вид на его руки и грудь.
– Погоди-ка, а ведь эту тайну мы с тобой разгадали на пару. Я первая сказала, что у них тырят электричество.
– А кто залез в Интернет и выяснил, как это делается, а потом отыскал в салоне следы преступления? Кто усадил тебя на аллее на шухере, пока я проверял показания, а ты на меня потом еще орала, потому что я не давал тебе выпить кофе, пока мы не закончим?
– Ничего я на тебя не орала.
– Орала, орала, – говорит он, убирая с моей головы полотенце и наспех протирая собственные мокрые волосы, пока они не встают дыбом, – и привела меня в бешенство. Вот тогда-то я впервые захотел в действительности тебя поцеловать.