— Да, в абонементном отделе. — Вайолет прочищает горло. — Ну, я-я вообще-то занимаюсь всякой всячиной. — Она нервно смеется. — Я-я репетитор, я раскладываю книги по полкам, нянчусь…
— Ты няня Зика? — Из-за спины своей подружки доносится голос Оза. Он похлопывает ее по руке. — Я так и знал. Это объясняет ее присутствие. Говорил же, ему нужна няня.
— Заткнись, Оззи, — рычу я. — Она не это имела в виду.
Мой сосед закатывает глаза.
— Как, черт возьми, ты его терпишь? Ты святая, да? — Спрашивает Оз, проталкиваясь вперед, чтобы быть в центре всего этого дерьмового разговора. — Меня зовут Оз, а этого красавчика Эллиот.
Эллиот застенчиво машет рукой, поправляет косматую каштановую челку и поправляет очки.
— Привет.
— Так что вы двое делаете? — хочет знать Оз. — Устраиваете чаепитие?
— Уходим! — Выпаливаю я. — Вайолет как раз собиралась уходить.
Не знаю, почему я это говорю, не знаю, почему я это говорю с такой настойчивостью в голосе, но слова вылетают прежде, чем я успеваю их сдержать или стереть обиженное выражение с лица Вайолет.
Становится так тихо, что можно услышать, как летит муха.
Весь чертов дом молчит.
Я бы рискнул взглянуть на нее из-под козырька бейсболки, но не хочу видеть, что написано на ее лице. Смущение. Унижение. Стыд.
Весь гребаный набор.
Все еще держа в руке тяжелую кружку, она тихо ставит ее на стол. Стоит прямо, как шомпол. С фальшивой улыбкой.
— Я-я как раз с-собиралась уходить. — Вытирает руки о штаны. — Было п-приятно познакомиться.
Господи, заикание — моя чертова вина.
— Тебе не обязательно уходить! — начинает Джеймсон со своим особым видом нытья, когда Вайолет неуклюже проходит мимо, задевая рукавом мою руку. — Не слушай Зика, он ворчливый старый медведь.
Тем не менее они пропускают Вайолет.
— Дерьмо. Подожди секунду! — Я следую за ней до самой гостиной, подняв руки ладонями вверх и умоляя. — Что мне делать с Кайлом?
Она засовывает свои маленькие ножки в черные Чак Тейлоры, подставляя мне спину.
— Он спит, Зик. Все будет хорошо.
Все чувствуют себя неловко, предоставляя нам больше пространства, и я ожидаю, что один из них скажет что-то странное. Вместо этого они все выглядят разочарованными.
Ну, они скоро станут еще более чертовски отвратительными, потому что у меня нет никакого романтического интереса к Вайолет. Неужели они всерьез думают, что я трахну такую цыпочку и позволю ей слоняться по дому? У нее в центре ее проклятого лба отпечатано долгосрочные обязательства.
Мой вкус в женщинах прост: секс на одну ночь. Не те, кого приводят домой к родителям.
Женщины с темными волосами.