— Нет, у нее нет, — отвечает за меня Зик, устраиваясь поудобнее и касаясь широкими плечами моих хрупких плеч.
Я хмурюсь, отодвигаясь.
— Откуда ты з-знаешь?
Я могу ответить за себя.
На мгновение мне кажется, что он смущен моим заиканием.
Что, если он вообще не хочет, чтобы я говорила? Я смотрю на полированное серебро и запотевший стакан.
Поднимаю взгляд.
Тренер, Линда и остальные за нашим столом выжидающе смотрят на меня.
Я заставляю себя улыбнуться и пожимаю плечами.
— Он прав. Парня нет.
— Ну, ничего не теряешь, — шутит Линда. — Тебе, наверное, лучше без него: чем старше они становятся, тем труднее их тренировать.
— Эй! — весело ревет тренер. — Что ты имеешь в виду? Разве человек не может отдохнуть? — Он смеется, и остальные за столом смеются вместе с ним.
Линда похлопывает его по руке.
— Ты же знаешь, я просто шучу. — Снова переключает внимание на меня. — Мне следовало посадить тебя рядом со мной, чтобы мы могли побольше поговорить. У нас есть племянник твоего возраста, который тоже одинок, он великолепный и забавный.
О боже, могло ли быть хуже.
— У нее нет времени на свидания, — отвечает Зик.
— Есть.
— Есть?
Я прищуриваю глаза на него.
— Конечно, у меня есть время.
Маню его к себе ближе пальцем. Так близко, чтобы никто не мог подслушать. Так близко, что я чувствую запах его лосьона после бритья... вижу синие крапинки в уголках его бушующих глаз... щетину на подбородке.
Его близость нервирует меня. Боже, он пахнет божественно.
— Ты какой-то властный.
Он распахивает рот.
— Я?
— Ты можешь с-сбавить обороты?
Он отстраняется и смотрит на меня.
— Я не понимал, что веду себя как придурок.
Я пожимаю плечами, чувствуя холод от кондиционера над нами, затем вздрагиваю. Его серые глаза следят за движением, останавливаясь на моей покрытой гусиной кожей ключице. Смотрите на мою шею под ухом.
Я облизываю губы.
— Я решил упомянуть об этом из вежливости.
— Из вежливости?
— Мммм. — Его глаза находят мой рот, когда я напеваю. Задерживаются там.
— Здесь я должен извиниться?
— А ты хочешь?
Его скульптурные губы двигаются так близко к моему уху, что я дрожу, и на этот раз не от кондиционера. Это от его теплого дыхания на моей шее, и его носа, скользящего по моей щеке.
Мои глаза закрываются, когда он шепчет:
— Я не хотел быть козлом.
Я киваю, поднимаю веки и встречаюсь взглядом со строгим взглядом тренера. Он поднимает брови, и я слегка ему улыбаюсь, а Зик продолжает шептать мне на ухо.
— Как ты думаешь, о чем он думает? — Спрашивает Зик.
— Он, наверное, думает, что ты извиняешься.
— Нет, он, наверное, думает, что мы флиртуем.