Дальше — больше. Полей заброшенных в Смоленской области намного больше, чем в Витебской. Деревни в еще большем запустении. Разве что на берегу Западной Двины дома под дачи используют. Вдалеке от реки ситуация середины двадцатого века с точностью наоборот: было пять-десять человек в каждом доме, а стало по пять-десять домов на каждого жителя села.
Приехали в Беляево, родную деревню генерала Петрова. Деревня аховая. Многие дома нежилые, дороги разбитые. Само собой, нет никаких "президентских домиков" с полным комплектом коммуникаций. Зато строят новую церковь. Понятно, что против потери работоспособного населения на селе "президентские домики" не слишком помогают, но хоть какой-то эффект есть для того, чтобы в колхозах было кому работать. Все ж бесплатное жилье в деревне с водопроводом, газопроводом и канализацией на фоне ипотеки в городе.
При виде деревни начала двадцать первого века на Смоленщине что Сахаровский, что Микоян были как в воду опущенные. Фотографировали и снимали деревню, с аборигенами беседовали. И ведь мы видели еще и другую крупную деревню, называется Матюхи. Анастас Иванович высказался четко:
— Хана русской деревне. В Беларуси поздно спасать село взялись, а тут и конь не валялся. Что жрать будут через двадцать лет, в России не думают. И для чего рвались заводы строить для тракторов, комбайнов, удобрений — непонятно.
— Своих партизан кормить нечем будет, да и откуда им взяться, если на одного работягу в деревне десять стариков и старушек, — в меру своего понимания оценил ситуацию Александр Михайлович.
— А как так выходит, что еды хватает Российской Федерации? — спросил Микоян одного местного. — Раньше ж без техники, удобрений и хороших семян как-то выкручивались, потому как много было работников. А сейчас все есть кроме сельхозрабочих. Откуда еда в стране?
— Что-то выращивают фермеры, но много земли пустует. Некоторые колхозы уцелели. Китайцы-нелегалы в Сибири теплицами и огородами там наш народ кормят. Очень много жрачки импортной покупают за нефть, — ответил пожилой мужичок.
— Лукашенко со своей свитой прикинул и ничего лучше не придумал, кроме как больше ферм строить и больше молочной продукции гнать на экспорт, чтоб больше денег заработать. На нефтепереработке и калийной соли ничего нарастить не выходит, — я прокомментировал. Все собеседники что-то подумали, и каждый высказал свое. Абориген:
— Наши и до такого не додумались. Им все равно, денег много наворовали, до старости хватит, а на народ плевать.
— Не скажу, что придумано глупо. Но мне загубленные и работающие вполсилы белорусские заводы не нравятся. Наверно можно было что-то с ними сделать, чтоб доход приносили, — пробурчал Анастас Иванович.