— Даша, — попытался было сделать шаг в мою сторону Назаров, однако Измаил Петрович придержал его за руку.
— Не дергайся, Андрей. Я хочу понаблюдать.
Вот сволочи! Понаблюдать они хотят! Я же стояла перед ними, корчилась, а через пару минут мучений выдала клубок шерсти. М-да… Андрей, глядя на происходящее, словно одеревенел, зато ветеринар пялился и явно делал какие-то выводы.
— Дарья Леонидовна, — подал-таки голос, — вы могли бы перекинуться и поговорить со мной? На что ответила грозным шипением. Ага, спешу и падаю! Не прикоснетесь ко мне, изверги!
— Даша, пожалуйста, — вступил подонок номер один, — не дури. Вреда тебе никто не причинит. Хотя бы поговори с Измаилом Петровичем.
Нет уж! Не дождетесь. Переговоров с террористами не веду! Тогда прижалась к полу, подобралась вся, приготовилась к прыжку.
— Боюсь, Андрей Александрович, — повернулся к нему врач, — придется вам ее подержать. Я уже подозреваю, какой недуг у вашей кошки, но подтвердить подозрения надо бы, ибо не люблю голословность.
— Ну. — растерялся тот, — а как?
— Нежно, Андрей, нежно. Мне ли вас учить.
И сукин сын тоже перекинулся! Вот это плохо. Если поймает, враз скрутит. Главное, не даться в лапы.
Волчара тем временем начал обходить по левому флангу, пришлось отступать, но уже скоро я оказалась загнана в угол. И прямо по глазам Назарова прочитала, как урод доволен собой. Справился, видите ли. Только мы — кошки, когда нас застают врасплох, не умеем сдаваться, мы боремся до конца.
Андрей видимо решил, что победил. Ан нет! Я бросилась на него, вцепилась когтями в бок, а клыками впилась в ляжку, отчего мерзавец взвыл, принялся метаться в попытке сбросить меня с себя. Волчья шерсть летела клочьями, дубовый паркет окропило красненьким, на ухе гада зияли дырки от моих зубов. Надо же, сколько энергии в беременной женщине! Никогда бы не подумала.
Но вдруг я ощутила болезненный укол в бедро, после которого голова резко закружилась. И снова я отправилась в чудесный мир под названием Сон.
На сей раз приходила в себя быстрее и легче. А открыв глаза, увидела местами перебинтованного Назарова с дебильнейшей улыбкой на лице. Волк сидел в противоположном конце кровати, мои ноги лежали у него на коленях, и в комнате в целом воцарилось какое-то космическое спокойствие.
— И когда ты собиралась мне сказать?
— Вообще-то никогда, — улеглась на подушках повыше.
— Может, пора прекратить эту войну, а? Ты меня знатно подрала и я согласен, за дело. Но, Даш, у нас ребенок будет.
— У меня.
— О, нет. У нас. Это и мой ребенок, моя кровь.