Но все хорошее заканчивается. После мы вернулись в дом, где Андрей принял душ, собрался. Провожать его было как никогда тяжело.
— До встречи, моя киса, — поцеловал в лоб.
— До встречи.
— И не скажешь «мой волк»? — усмехнулся.
— Скажу про себя. А то еще спугну удачу.
Через минуту подъехало такси, и мой волк пошел к машине, а я закрыла дверь и пошла плакать.
Оставшиеся два дня я провела у моря. Н-да, думала, в одиночестве будет здорово. Отдохну, проветрю голову, успокоюсь. Но свалился на порог Андрей, всколыхнул мое болотце, заставил пережить множественные катарсисы, после чего так же невзначай уехал. И отдых без него уже не отдых, а тоскливое проживание часов.
Уже по пути в аэропорт вспомнила, что так и не посетила купальню Афродиты, эх… Ну, будет повод вернуться сюда еще раз. Надеюсь, приеду не одна, а со своим волком. Боже, как я хочу к нему в лапки, чтобы прижал к себе, буркнул излюбленное: «Моя киса», поцеловал.
В самолете тоже не переставала думать о нем, о нас, но чем меньше времени оставалось до посадки, тем чаще закрадывались мысли, что все закончится плохо. Все-таки Андрей ходит по лезвию ножа и то, что он задумал — такое же преступление. Возможно, в мире оборотней подобные разборки и считаются нормой, только я не считаю это нормой, меня учили не ввязываться в проблемы, избегать их всеми возможными способами, что я, в принципе, и делала все эти годы, но вот повстречала Назарова. А сможет ли он защитить меня? Да, я пантера, но, как и любая женщина, слабее мужчины. Подраться с волчицей или другой пантерой легко, что до схватки с оборотнем мужчиной, тут извините. Повторения событий в Вереске не хочу ни разу.
В этот момент загорелось табло «пристегните ремни», а капитан нашего воздушного судна объявил о готовности к снижению. И сейчас же мой внутренний зверь задрожал мелкой дрожью, что сейчас же передалось в руки и ноги. Не люблю летать. Вот если бы Назаров был рядом, держал за руку, но увы, он вероятнее всего сейчас сидит рядом с Элиной и ее держит за руку, чтоб у этой стервы хвост отсох!
— Выходите? — вернул меня в реальность скрипучий голос столетнего дедули, который весь полет мирно проспал в соседнем кресле.
— А мы уже сели? — глянула в иллюминатор. И, правда, сели. надо же.
— Так, десять минут назад, половина пассажиров выйти успела. Я вас торопить не стал, — и с явной опаской посмотрел на мои руки.
Твою ж за ногу! Когти выпустила!
— Ой, — сразу зашевелилась, — прошу прощения, а маникюр сделала у местного мастера, заточил ногти так, что самой страшно.
— Да уж, весьма экзотично получилось, — немного расслабился.