— Э, брат. Где это ты так сердце себе продырявил? — Бетт был на себя не похож. Руки дроу тряслись, но старательно вязали узлы из белоснежного эфира. — Удар профессиональный. После такого не выживают… если бы я не увидел тебя в форме феникса, подумал бы, что ты — мертвецкая нежить. Значит, воскрес?
Джага лишь хмыкнул и покачал головой, когда я и Леся растворились посреди толпы народа.
— Таких тут ещё не было…
Платье трепыхалось от скорости падения, а моя царевна лишь раскинула руки в стороны, позволяя ласкать себя ветру.
— Сынок… сынок… — папа всего лишь тряхнул рукой, а Роквена уже сгорела, рассыпаясь в пепел рядом со мной. — Эля… мальчик мой, ты меня слышишь?! Сейчас… сейчас!
Пришлось рыкнуть, чтобы привести сирену в себя.
Удивлённо моргнув, огляделся.
— Есть, — хмыкнул Кей. В том, что передо мной демиург, я даже не сомневался. — Ты можешь сделать последний рывок. Отдать оставшиеся силы, разорвать кокон и спасти свою Лесю… только тогда ты точно умрёшь. — Горло сжало от тоски. Демиург оценил мою реакцию по-своему. — Подумай. Тебе уготована долгая жизнь… С моей силой ты станешь управлять всеми источниками. Воздвигнешь своё собственное ведомство титанов… Как ты понимаешь, я перехватывать управление твоим телом не планирую. Это с самого начала не входило в мои планы. Ипостась оставлена, чтобы передавать опыт и знания новому разуму. В неотъемлемой реальности душа рассеивается на свои личные жизни, проживая в бессмертии каждую из историй… — Кей взмахнул рукой и со всех сторон пелены показались голограммы. Я увидел Лесю… много «Лесь». Каждая из них имела свой особенный вид и содержала во внешности уникальный отпечаток своего времени. Особенной среди них выделялась девушка, рядом с которой смеялся мой собеседник. Эта проекция была самой яркой. Видимо потому, что это были воспоминания самого Кейя. — Душа ненавязчива. Она лишь питает каждого человека особенной структурой, которую народ называет «Бог». Я бы назвал её «Совесть», но сейчас не об этом. Ты можешь остаться в живых. И не умереть, даже если сирены не станет…
Несмотря на слабость, предсмертной агонии не чувствовал, поэтому сжал руку Леси и улыбнулся:
Каким-то образом я оказался в белой комнате, не имеющей стен, но однозначно замкнутой в пространстве. Посреди странных, полностью лишённых мебели апартаментов стоял высокий мужчина. Именно он со мной и поздоровался.
Я моргнул всего лишь раз, а сердце уже остановилось.
В голове загудело.
— Всё нормально. Не паникуй. Как я могу умереть, если ты у меня ещё летать не умеешь?