— Все оказалось не настолько серьезно, как мне докладывали, и в моем присутствии больше не было необходимости, — низким голосом ответил Канстаэл. — Спасибо, что позаботилась о моей жене.
— Что ты, не стоит благодарности. Уверена, мы подружимся с Трианой. Ну, раз ты, уже здесь, то я займусь делами. Да, я не успела показать, как все работает, на Нурриане немного иначе устроены системы жизнеобеспечения, так что, сделай это сам. А завтра, Триана, нас ждут магазины, не забудь. В номере есть халаты и так далее, так что, совсем без одежды не останешься. Все, ухожу! Хорошего вечера и мои поздравления еще раз.
Улыбнувшись на прощание, Лунира поднялась и ушла, скрывшись за дверью, из-за которой то и дело появлялись официанты. Один из них подошел к столику и принял заказ у оллундца. В ожидании еды Канстаэл не сводил своего пылающего самым настоящим огнем взгляда с испуганной Трианы. Девушка смотрела на того, с кем соединила ее воля богини и отца, пытаясь найти хоть что-то, способное вызвать симпатию. Но резкие черты лица, алый цвет кожи, широко посаженные глаза, из которых вырывался яркий свет, могли лишь отвратить от себя, но никак не привлечь. Оллундец не был уродлив по мнению Трианы, но совершенно точно его лицо не было приятным, как и он сам — очень высокий, почти огромный по сравнению с нуррианкой, пугающий в своей мощи и силе, кипящей у него внутри и стремящейся наружу.
— Разве я давал повод бояться меня? — мужчина положил руку на ладонь девушки, но та резко выдернула ее и схватилась за бокал с водой. — Не молчи. Скажи, чем я тебя обидел. Обещаю, больше подобной ошибки я не повторю.
Наверное, этот страшный оллудец говорил искренне, так показалось Триане, но она просто не могла довериться мужчине. Никогда в жизни она не встречала ни одного, кого волновало бы ее мнение и настоящее отношение к нему. Разве что ангел, но даже с ним беглянка не обмолвилась на празднике ни словом и могла только мечтать о том, что ахзашец окажется совсем не таким, каким были знакомые ей люди.
— Все хорошо, — ответила слишком тихо Триана и громкий ответ мужа заставил ее вздрогнуть.
— Так не пойдет! — кажется, мужчина начал терять терпение. — Обойдусь без ужина, идем.
Оллундец стремительно поднялся и требовательно протянул Триане руку. Ей пришлось вложить свою в горячую мужскую ладонь и последовать за мужем, разве можно спорить с таким?! Даже отец, будучи ниже ростом и спокойнее темпераментом, мог ударить так, что приходилось вызывать врача. Триане даже казалось, что иногда глава семьи сдерживается не из жалости, а просто потому, что не хочет тратить деньги на лечение.