Даже спустя десять минут наших непрерывных, устремленных друг на друга взглядов, мы не торопимся разойтись. Что движет им? А что мной? Непонятно. Через какое-то время я решаю выйти на улицу. «Если это преследователь, значит, сегодня я сама попаду к нему в руки. Глупо и легко».
Особо не закутываясь, спускаюсь вниз. Снег под ногами приятно хрустит, горячий пар выходит из носа, а белые хлопья продолжают кружить.
— Кто вы? — спрашиваю, приблизившись. Пытаюсь разглядеть лицо, но оно скрыто за широким шарфом. А тень, в которой он стоит, прячет остальные части тела. Но стоит сделать один короткий шаг, как моему взгляду открывается белоснежная челка и темные, словно ночь, глаза. Собираюсь уйти, но неуверенный голос останавливает меня:
— Не уходи. — В мыслях всплыл тот вечер. Я тоже хотела, чтобы он не уходил.
— Зачем вы пришли? — не поворачиваясь, спрашиваю. Горло предательски першит, а на глаза наворачиваются слёзы. — Не нашли подходящий и доступный «банк слюны»?
— Остановись, — просил он, но разве это легко сделать?
— А что тогда? Не хватает игрушек? Хочется поразвлечься с наивной девчонкой? — злюсь и плачу одновременно. — Эти услуги я больше не предоставляю, — поворачиваюсь к нему, показывая насколько мне больно.
— Прекрати, — уверена, он раздражен, но теперь держится куда дольше обычного. Хмыкаю, замечая его успехи.
— Действительно, давай прекратим, — прошу, в последний раз взглянув в обеспокоенные глаза. Теперь моя очередь уходить.
Оказавшись дома, обессилено сползаю по входной двери. Заливаясь слезами, вспоминаю его лицо.
***
На утро, встав с опухшими глазами, проклинаю Юнги, но заметив его за окном, на том же месте, где видела вчера, забываю обо всем: о пижаме, в которой выбежала на улицу, о растрепанных волосах, что подхватил холодный утренний воздух и о том, что ненавижу этого человека так же сильно, как и люблю.
— Ты идиот! — подбегая к замершему парню, обеспокоенно гуляю взглядом по лицу: губы посинели, а кожа стала белее снега, в глазах вот-вот потухнет огонёк.
— Не уходи, — словно пластинку заело, повторяет он.
— Хватит, Юнги.
— Не уходи, я замерзну без тебя, — делая короткий шаг, Мин заключает меня в объятия. Холодный, заснеженный и уставший, он хрипло шепчет: — Не уходи…
— Ты эгоистичный придурок, — ругаю его, чувствуя, как сильно он замерз. — Почему ты так безжалостно причиняешь боль? — Юнги молчит, сильнее обнимая, касаясь холодным носом моей шеи. — Ты должен вернуться домой, — чуть отстраняюсь, но он не хочет отпускать. — Юнги, — зову по имени, после чего замечаю, как сильно он волнуется, как держится из последних сил.