Крышка люка распахнулась — на Той Стороне она уже была открыта Лили-Беллой. Я выбралась на поверхность, упрямо проигнорировав протянутую мне руку. Пересекла пространство комнаты — я пока не была готова встретиться со своим отцом. Распахнула дверь, едва не подпрыгивая от превкушения.
К счастью, Лили-Белла меня поняла.
Я сглотнула. При одной мысли, что кто-то может выпить сущность — назовем это так — другого человека после его смерти, мне становилось нехорошо.
— Когда сумрачников убивают, они распадаются на мириады искр и гаснут в воздухе. Думаю, они сливаются с этим миром, становятся его частью — каплями воды, ветром, воздухом. Они всюду, но мы больше не слышим их.
Я вспомнила, что она говорила мне уже об этом прежде. О призраках… сумрачниках, которые могут дать живым о себе знать.
— Но ты же говорила, что я призрак…
— А как ты умерла?
Я позабыла о том, как стремилась к свободе, я была околдована этим странным, поистине сумрачным, Дейстером, замершим во времени между рассветом и закатом.
Нет, пожалуй, все-таки отличался.
Я непонимающе глядела на нее.
— Помедленней! — Лили-Белла вновь рассмеялась. — Ты в моем мире сейчас как новорожденный котенок — только открыла глазки и делаешь свои первые шаги. Перед тем, как творить магию, тебе нужно освоиться и укрепить свой дар. К тому же, не рассчитывай на что-то особенное — наша магия легкая, простая. И не может влиять на мир живых — по большей части.
Когда Лили-Белла сказала мне, что я готова для нового путешествия, я была вне себя от счастья. Коснулась ее привычным жестом и растворилась в мире живых, чтобы через несколько мгновений появиться в мире мертвых. Я-живая, бесчувственная, лежала на кровати. Странно, но меня это не пугало.
Я не сразу заметила, как что-то переменилось — лестница вдруг осторожно скользнула вниз. Еще и еще. Я, открыв от удивления рот, подошла поближе — я впервые видела проявление магии. Лестница опускалась все ниже, кончики пальцев Лили-Беллы уже почти могли коснуться ее, но я видела, что это даром для нее не прошло. Лицо ее исказилось, будто от зубной боли, на лбу блестели бисеринки пота. Мне даже показалось, что она побледнела, хотя из-за тональности Сумрачного мира не могла сказать наверняка.
— Ты это знаешь или думаешь? — не поняла я.
Лили-Белла мило улыбнулась.
— Я могу проходить сквозь стены? — недоверчиво спросила я.
Я невольно поежилась, хотя в замкнутом пространстве подвала неоткуда было взяться сквозняку. Сумеречный мир казался мне все более мрачным и неприветливым… и вместе с тем — необычайно притягательным, как любая тайна для любой тринадцатилетней девчушки.