— Доволен? — Прищурилась.
Хохриков смешно приосанился.
— Наелась ты этой свободы хуже меня, Маш. Люди, желающие свободы, не вешают на себя чужого ребенка, не живут у чужих людей и не пытаются помочь всем вокруг, суя нос в чужие жизни. — Самоуверенно пояснил он мне.
Я нахмурилась. Яшка вчера еще ходить толком не мог. Утром его на кухне пошатывало, а сейчас уже на улицу уперся. Паразит неблагодарный. Загнется ведь, а я только-только на незабываемые отношения нацелилась.
Вика отмахнулась.
— А чего ты хочешь, Маш? — И лысую башку на бок склонил.
Яков
Он тут же посерьезнел.
Я разглядела сваленные на пленку какие-то нитки, лески, поплавки…. Вот в чем я ничего не смыслю, так это в рыбалке. Хотя, в ловле на живца я вообще-то опытный эксперт.
Я села на табурет напротив него.
Марья тут же отошла от меня на пару шагов и уставилась на бегущую к нам девушку.
— Свожу. Сейчас ключи от машины возьму и поедем.
Хохриков вдруг широко улыбнулся.
Ясно. Она восприняла мое утреннее словоизлияние, как новую интересную игру. Ну что ж, играть же можно и вдвоем. Осторожно поднялся, шагнул к ней и максимально нежно, чтобы не спугнуть, поцеловал в щеку.
Я сложила руки на груди и поинтересовалась.
Я вчера прекрасно знал, что она ушла к Гарину, чтобы выпить. Но и тут я был спокоен. Толян кроме своей Ольки вообще никого не видит. Да и Машка к нему ровно дышит. Они давным-давно знакомы, если что-то между ними и было бы, то это во что-то серьезное вылилось бы куда раньше.
— Доброе. — Прохрипел, потому что голос действительно сел.
— А ты хоть понимаешь, от чего пытаешься отказаться? — Он игриво пошевелил бровями. Клоун. — Я буду тебя вкусно кормить. Я уже кулинарную книгу купил. И тетя Саша обещала помочь. — Я только голову на руки уронила от такой банальности. — А еще буду тебя холить и лелеять. И с Колькой помогу. И вообще…. — Он осекся, услышав мой истеричный хохот.
Я скривилась, вспомнив вчерашний разговор с Гариным. Еще один страдалец, елки-палки.
Я порадовался тому, что на мне была футболка и достаточно широкие штаны, так как эта изуверка повела своей ладонью вниз, ощутимо надавливая пальцами. Когда рука дошла до ремня, я закашлялся.
— И чего мне, по-твоему, надобно? — Поинтересовалась.
— Исключительно с помощью собственного обаяния. — Еще и подмигнул. Придурок. На мое скептическое фырканье, Яшка совсем распоясался. — Соблазнять тебя буду всеми способами. Вот. — И скорчил надменную моську.
Марья вздохнула.
— Ты сейчас серьезно? — Поинтересовалась, засомневавшись в душевном здоровье этого лысого гнома.
Машка громко фыркнула, маскируя растерянность. Отступать было не в ее правилах, так что я предполагал, что ответ будет симметричным. И не прогадал.