Спустя какое-то время, слава Темным Богам, обошедшееся без приставаний к нам всяких извращенцев, стали появляться первые деревья, с вросшими в их стволы грешниками. Зрелище было крайне забавное, и я даже не удержался, чтобы не пощекотать подмышку одного несчастного сухой веточкой, подобранной с земли. Самоубийца простонал и хитро извернувшись, плюнул мне прямо в лицо, но жестоким образом промазал, попав в Астру, которая мгновенно рассвирепела и отменным кроссом выбила грешнику левый клык. Деревья негодующе зашумели, но рыжая, вошедшая в раж, громко рявкнула, что сейчас порубает каждое мерзкое полено на дрова и скинет в огненную реку.
- Вот пидерсии крылатые, - оскорбился я, повернувшись к Астре. – Этот пацан себе в жопу на спор шоколадный батончик загнал, а они его еще и мучают. Да и свечой постоянно себе на хер капал. Грехи так замаливал. Флагеллант ебучий.
- Так, заинька. Если честно, я понятия не имею, что делать после того, как мы в Чистилище окажемся. Если окажемся, конечно. Люцифер – само зло и через него пройти будет трудно. Хотя… точно, блядь, - обрадованно вскрикнул я, заставив деревья вновь начать стонать. – Заткнулись нахуй, насильники!
- Ты, бля, видел? – хмыкнула рыжая. – Тут определенно одни уебки сидят. Один тебя в жопу поразить хотел, эта вот сиськи мнет.
- Скоро они опять прилетят, - тоскливо заметило пухлое лицо неформала. – Каждый раз прилетают.
Глава восемнадцатая. Горючие Пески.
Пустыня древняя, как и сам Ад. Полная страшных и ядовитых гадов, от гигантских скорпионов до жгучих сколопендр. В раскаленных песках томятся души тех, кто роптал на Бога, страшной хулой осквернял Небеса и все Небесное воинство, но больше всего здесь грешников, любящих противоестественные практики. Содомиты, в рот берущие и пезды сосущие, онанисты, день и ночь терзающие органы свои полуразложившимися руками, злостные зоофилы и копрофилы, что кал человеческий и животный разить боле всего любят, как и обмазываться им. Пьющие семя мужское обречены под огненным дождем страдать, а мужеложцы страдают диавольским поносом, с которым все потроха их вываливаются на пески горючие. Обречены они отрубленными руками брать органы свои и засовывать их обратно в утробу, испытывая каждый раз боль сильную.
- Збышек, - потрясенно промолвила Астра. – Когда я просила тебя рассказать о том, что нас здесь ждет, я не думала, что услышу церковную проповедь о том, что со мной будут делать за мастурбацию и прочие сексуальные девиации.
- Либо они просто испугались за свои крылья, вот и полетели в обход. В любом случае, они скоро будут здесь и нам надо спрятаться за стенами лабиринта.