— Ну, перестань, что не так? — нежно спросил я.
— Да.
— Вот и я не знаю. Здесь, — поднимаю руку с дисками и флэшками, — наверняка, вся информация.
— Жива, но без сознания. Я вовремя подоспел и наложил жгуты.
Когда она только приехала, я читал в её глазах уверенность в своих силах, желание противостоять и получить то, чего она была лишена. Прошло время, мы сблизились, я доказал ей, что буду бороться, показал, что настроен решительно и она сдалась. Она стала моей, я это чувствовал. Теперь я мог быть уверен, что Вита не соберёт вещи и не уедет. Сейчас я ждал, когда она проснётся. Нежно водил рукой по её плечу и ожидал пробуждения. Хотел поговорить с ней, обсудить всю сложившуюся ситуацию, принять совместное решение относительно нашего будущего.
— Всё возможно, — наконец, загадочно ответил отец.
Дальше расспрашивать не стал, чтобы не вызывать подозрений. Отец, конечно, всё знает, а вот маме нужно было рассказать, причём сделать это так, чтобы она не нервничала и восприняла всё нормально. Шестой месяц беременности, всё-таки.
— Я прекрасно это понимаю, но это не так. У неё любовник и она меня не любит. Я думал, что ты какой-то ультиматум ей поставил, поэтому она живёт со мной.
Они оба одновременно подняли головы и удивлённо посмотрели на меня, будто я спрашиваю что-то из ряда вон выходящее.
— Олег. Муж матери. Зажигалка, которую я просил распечатать, принадлежит ему и она — в единственном экземпляре.
— Я… не успела сказать.
— Пять лет назад. Вначале она просто пропала, а спустя год её нашли в какой-то речке с многочисленными шрамами и проколами тела, с гематомами и прочим. Я… был на опознании, — заметил, как ему трудно.
— Может, хватит? Я понимаю, что это больно, невыносимо и вообще, но ты уже в тень превратилась. Не ешь, не пьёшь. Денис извёлся, звонит тебе. Может, вы поговорите?
Поняла, что говорить с ним бесполезно. Он меня не слышит и не услышит. Я приняла решение и не отступлю от него. Сдам анализы ДНК. Узнаю результаты, и потом буду принимать решения. Не то, чтобы я сомневалась в Татьяне, но мало ли. Я должна перепроверить, должна быть на сто процентов уверенной в том, что я его сестра.
— Да, конечно, просто Олег… снова в командировке.
— Что-то покрепче? — выдаёт девушка. Видимо, разговор нелёгкий не только для нас, но и для неё.
На вид ей было лет сорок, при этом было заметно, что она не делает подтяжки лица и не накачивает губы, не ложится под нож хирурга. Она привлекательна сама по себе. Я понимаю, почему отец выбрал именно её. Она была настоящей, искренней и нежной. Не думала, что в таком возрасте ещё остаются те, кто окончательно не скатился к тем, кто всё меряет деньгами.