– Мыться нельзя при температуре! – закричал Львов мне в след.
Открыла рот, три секунды смотрела на ее спокойное ангельское личико и выдала:
– Сказала, что ты на свидание ушла, – невинно ответила, на что услышала звонкий смех. Улыбнулась и поинтересовалась: – Ты не в обиде?
Громко ударила дверь, предупреждая о своем поганом настроении по его милости, и прижалась к стене. Тяжело дышала, имея огромное желание – рухнуть на пол. Пересилив чувство лени и отвратительного пофигизма, разделась и скинула обувь, откидывая их в сторонку. Только подошла к входу, чтобы закрыться на замок, как железная дверь распахнулась благодаря помощи Львова.
– Саня, поднимайся! – крикнула я Соловьеву, и как только он поднялся, поцеловала его, заставляя себя делать это с особым усердием.
«Я не введусь на такие слова. НЕ ВЕДУСЬ! Черт… а слабо еще раз повторить?!»
– Да. Советую днем шторы открывать, – крикнула уже у двери.
Засмеялась и ответила:
– Подобрее с понятиями можно?
В это мгновение я даже забыла, как нужно дышать. Зависла, а когда отошла, спросила:
Львов посмотрел на меня напряженным взглядом, просканировав с головы до пят, и буркнул:
– Это все?
Парень хмыкнул и отвернулся, а я поспешно влезла в разговор:
– Спите? – уточнила и, замечая, как она побледнела, совсем нахмурилась. Такой я Лизку еще не видела, как будто ей жутко стыдно.
– Ага, поняла, – проговорила и, вновь посмотрев на старшего Львова, добавила: – Кристина. Очень приятно.
– И почему она проклятая? – полюбопытствовала я, подбирая свои джинсы с полу (случайно там оказались, не долетели до пуфика) и аккуратно сложив, определила в шкаф.
Разбудил меня громкий шум, который отдавался в голове, как колокол в церкви. Поднялась с мычанием и, схватив сотовый, увидела, что звонит сестра.
Лерка окинула всех придирчивым взглядом и скривилась, Лида мгновенно посмотрела на свой гипс и почти зарычала от разочарования, ну а я решила пойти вежливым путем. Вроде же отдыхаем. Почти улыбнулась (похоже было на оскал, но я старалась, как могла) и изрекла:
– Ты лучше поздравь меня и пожелай скорейшего здоровья, а не беси своими извинениями. Уже все обсудили и решили.
– Шутница! Все, целую! Ты самая лучшая сестренка на свете! Роднее и не нужно! Кристи, ты… ты…клеевая, хоть и колючка.
Принц: Твоей подруги тоже нет.
– Нет, я туфли выбрала… на твой вкус, – с улыбкой воскликнула она.
– Если любишь хорошо покушать, тогда тебе нужна не такая непутевая я, а первоклассная повариха, – проговорила, включая чайник, надеясь, чтобы он об этом задумается.
Все встали в позу, как кони перед боем, а лысый рявкнул: