– Привет. Как себя чувствуешь?
– Такого высокого мнения о себе? – буркнул Львов, сжимая кулаки.
– Мне неудобно, что он идет со мной, ведь…
– Не расскажу, – обиженно проговорила Лера, поправляя полотенце у себя на груди.
Принц: Кристь, мы едем завтра, чтобы я другу позвонил и заказал номера?
Лиза осторожно подошла и проговорила:
– М-м-м-м-м, – произнесла она, сверкая глазками и пытаясь придумать отмазку. Прямо видела, что старается… активно так.
Ангел с рожками: Конечно! Не надейся на другое!
Эх-х-х и ладно бы если Артур… Нет. О чем это я? Глупости! Он же переспать хочет несколько раз, да потом пинка дать. А я…
– И что от меня требуется? – прищурившись, осведомилась я.
– Это где? – спросила, хотя знала, что не стоит, но какое же заманчивое предложение.
– Ладно, завтра поговорим, но не надейся, что я свалю. Мы еще поговорим, – просветил, и тут же повернулся к Атамановой, добавив: – Доброй ночи, Лидия.
– Компот еще забыл, – проговорила я.
5 января, пятница
Львов кивнул и, окинув меня пронзительным взглядом, добавил:
– Что ну?! – без улыбки рявкнула она. – Безбашенная совсем? Он теперь тебе прохода не даст! А у тебя вроде есть Соловьев.
***
– Тем более я недавно проходил практику у отца в адвокатской конторе, потом предстоит у брата, и поверь, последние месяцы мне было совсем не до этого. А сейчас уже работаю над темой диплома, а потом…
Пока топали к нашему дому, планировали сходить в кино, раз больше никуда нельзя. Про бойцовский клуб и не говорила, чтобы Лидку не расстраивать. Завтра после работы рвану туда с Леркой.
Прокашлялась (как без этого), довольно улыбнулась и, кивнув головой, направилась в кухню, а она за мной. Не успели войти, Лида проговорила:
«Черт… повторяюсь! И зачем я так злюсь? Потрепался, да и ладно. Аж бесит! Типо такой честный, супер мачо… Пусть своих куриц предупреждает, а я как-нибудь обойдусь без предупреждений».
Девушка пожала плечами и сказала:
Но это не ко мне… Я-то вроде, как и не бегала и не отпинывала. Вообще паинька. Соловьеву ручкой вчера помахала и уехал он на свои соревнования. Отношения у нас непонятные, странные… скорее приятельские, но с интимом… в том году.
– Олеся!
– Пожалуйста.
– Черт, почему нельзя остаться дома?
– Ну это так… скучала, теперь-то я себе левой рукой ничего не могу приготовить. К бабушке, зато часто хожу. Ежедневно при том, – посмеялась она.
Не договорила, так как упертый Шурик поцеловал меня. Так нежно, ласково… что почувствовала себя гадиной, потому как сейчас я вообще ничего не испытывала.
Весь ужин подруга смотрела на меня с удивлением, на что я только пожимала плечами, сама не понимая, как докатилась до такой жизни. Но ничего не сказала ни она, ни я. Молчали, оставляя вопросы на потом.