- Тогда почему... Она еще жива?
Заэль сорвал с ближайшего гобелена кинжал и, не глядя, метнул его в девушку - ещё один фейерверк черной пыли ответил на вопрос лучше любых объяснений. Одновременно с этим на втором этаже показались ещё пять, нет, шесть Эльз.
Ильфорте молча кивнул куда-то за плечо друга. Заэль обернулся,
- Что произошло? Объяснитесь, мистер Бранд.
- Да я сам собирался сейчас прервать процесс! Мне лишь интересно было, подействует ли вообще на тебя этот чертов гипноз, или нет.
Боль.
В твоем тепле остаться я хочу.
- Неужто сам, руками? - ахнула Амара.
- Чего тебе? - сухо спросил он, резко остановившись. Слишком резко - Эльза врезалась в него на полном ходу и, споткнувшись, упала на землю. Заэль не стал помогать ей встать. Он старался не смотреть на девушку, потому что его все еще колотило от злости.
Брови Заэля поползли вверх.
- Это самая сильная Печать Мироздания. Для ее запуска нужно несколько тысяч жертв, одна из которых - самая сильная, волшебник или волшебница с уровнем магии свыше 170, - должна стоять в центре всего этого бесконечного веселья и являться основой, Стержнем заклинания. После всех ритуалов магия буквально раздирает в клочья жертву Стержня, выпуская наружу такое количество энергии, которое способно вывернуть наизнанку все мироздание.
- По велению сердца, - серьезно ответил Заэль и почти скрылся за ширмой, но на пороге небрежно кинул через плечо: - Все-таки ты не одна из тех тысяч идиоток.
Эльзе стало страшно и немного стыдно. Она не понимала, что происходит, но была уверена, что это как-то связанно с их стычкой.
- Можно и так сказать. Скорее всего хочет точечно направить на что-то полученную энергию.
- Нет. Или да? Не знаю... По правде говоря, меня просто что-то дёрнуло за язык сказать это, - добавил он, уже сам не очень понимая, почему высказался именно такими словами.
- Ты его усыпила, что ли? - не поверила Амара, подозрительно нюхая кружку, из которой пил Ильфорте. - Но зачем?
Заэль осторожно уложил сопящего мальчика на лежак и окликнул ближайшего инквизитора, чтобы тот проследил за ребенком.
Следующие три дня, однако, поубавили безмятежности. Появившаяся вечером Эльза с утроенным усердием делала все возможное, чтобы никак не пересекаться с Заэлем. Она ходила только в окружении подружек, сидела за партой перед профессорами, почти не находилась в гостиной и ловко растворялась в толпе каждый раз, когда Заэль пытался ее выцепить. Колдовала она для этого, что ли?
- О, боги, Эльза! Как же легко тебя взять на слабо! - говорила та сквозь выступившие слезы.