– Когда познакомишь с новой девушкой? – требовательно спросила мама.
– Сто тысяч долларов и благодарность. – услышал я с заднего сидения.
– Мне опять к тебе с ночевой приезжать?
– Ага. – подтвердил я. – Проходи, не стесняйся, будь как дома.
– И в каких условиях мы с тобой живём? – улыбнулся я.
– Спокойной ночи, Лёшенька!
Тот кивнул.
– Если только другого выхода не останется!
В аэропорту Шереметьево мы были в девять утра. Сойдя с трапа самолёта, Володя указал нам с Валерой на две чёрные волги с антеннами, стоявших чуть в стороне. Возле одной из них я увидел Олега Васильевича, который помахал нам рукой.
– Меня слушать не стал, сейчас с дружком своими разговаривает… – пояснил ситуацию Володя.
– Раз деньги обещают, значит шанс вернуться всё-таки есть… – усмехнулся я. – Когда лететь?
– Располагаете здесь, Хозяин будет только вечером. Из комнаты выходить запрещено, охрана будет стоять около двери. Захотите пообедать, скажите охране. – сказал мне «полковник» и вышел в коридор.
– Лёша, это что, твоя квартира?
– Борис Абрамович, – сказал я. – ваше лечение закончено. В скором времени вы почувствуете существенное улучшение, процесс этот будет длиться месяца два-три. А сейчас я хотел бы увидеть свой гонорар.
Интерьер этого особняка поразил меня вычурностью в стиле девяностых: колонны, статуи, лепнина, роспись на потолке, картины, где надо и не надо, хрустальные люстры и статуэтки на явно антикварных столиках. Такое ощущение, что хозяин этого дома тыкал пальцем в картинки учебника истории в присутствии архитектора, повторяя, раз за разом, – «Хочу! Хочу! Хочу», удовлетворяя свои детские комплексы от неустроенности жизни в бараке на окраине города.
Я включил свет и Женя осторожно зашла во внутрь.
– Во-во, гелендваген! На таком у себя в Екатеринбурге я буду первый парень на деревне! – ухмыльнулся я, продолжая «давить».
– Пошли.
Сказав водителю проехать ещё метров двести, я расплатился с ним и покинул «девятку».
– Алексей, пересчитывать будете?
– Что это? – посмотрел я на неё.
– Осматривайте. – не стал возражать я.
– А как же Света? Она мне так нравится… – разочарованно протянула мама.
– Договорились, Светочка! – отлегло у меня.
– Найдём пустую аудиторию, а то стоим здесь на виду у всех.
– Балашов! Ты, видимо, моих предупреждений совсем не понимаешь? Садись, – она указала мне на свободный стол, – и пиши объяснительную, по какой причине ты пропускаешь лекции.
- Ты знаешь, на удивление, нормально… - и попытался донести до Валеры своё состояние. – Я подсознательно к такому развитию событий себя и готовил, и даже с Матанцевым всё это один раз уже проходил, опыт есть… – я вздохнул. – Но надеялся, как всегда, что случится подобное позже, когда мы твёрдо встанем на ноги, обрастём тяжеловесными связями, у нас будет много должников, да и деньги с технологиями могли бы сыграть не последнюю роль. Но получилось, как получилось…