— А давай, я сама разберусь, стоит ли за меня бояться? Кейн ничего мне не сделает. Хотел бы — давно убил. Когда убедился, что мы с тобой связаны.
— Ты здесь остался, чтобы говорить о кулинарии? — тихо спросила я, проглотив очередной кусочек.
— Ты думаешь, что убил, — я внезапно поняла, что мне доступно было именно видение Кейна. Я ведь показывала историю его глазами. — Но если разобраться, Кейн, она ведь умерла от болезни.
Прикоснулась к свежему пластырю на шее. Хорошо, что в аптечке есть бинты и пластырь. Очевидно, что Кейн не собирался меня ранить. Иначе бы не отделалась легкой царапиной. Но зачем тогда вообще размахивать кинжалом? Только из — за Тео?
— Вижу, — согласилась я. — Но что нам остается делать? Потерпим, правда?
— Что? За что? — вздрогнула я, поднимая голову.
— Не скромничай. Твоя же кухня, — к омлету добавились чашки с кофе. — Я просто проголодался. Большой расход магии, знаешь ли. Еда помогает немного восстановить баланс. Четыре часа развязывал вашу проклятую веревку. Четыре! Как думаешь, после этого я голоден?
— Этот… Теодор — мой брат, — исправился светлый маг. — Позор моего рода, который он навсегда запятнал одним своим рождением.
А могла ли я верить Кейну? Конечно, нет. Он уже обманул меня, когда внушил чувства, которых не было. Если бы не он, я бы не ощущала себя такой потерянной. Если бы не он, я бы не умирала вчера от страха из — за того, что мой друг может пострадать. А Тео стал для меня другом. Как иначе назвать человека, которому доверяешь свою жизнь?
— Что это, если не убийство? — Кейн облокотился на стол, и мы с ним замерли лицом к лицу. — Скажи мне, кружевница. Я ведь чую твою магию. А он — нет. Потому что он — зло, тьма. Я сомневался до последнего, пока не ощутил на тебе его магию. Но твоя собственная — сильнее, потому что это твой мир. Что написано в книге судеб? Убил он ее или нет?
— К вам, — Кейн ответил беззаботно, словно мы давно обо всем договорились. — Уж прости, ты опять сбежишь, а Земля большая. Не хочу тратить время на поиски.
— Конечно, не хотел. Он жаждал посмотреть в глаза отцу. Так и сказал. Желал, чтобы его признали. А зачем? Ты бы видела! Явился, весь в черном, гордый, непреклонный. И заявил, что он — мой брат. Отец приказал вышвырнуть его за дверь. Но нет же! Не сдался. Всех слуг раскидал и потребовал ответа, по какому праву отец вычеркнул его из своей жизни. Представляешь? Мразь.
— Кейн? — позвала я.
— Ну, так что, домой? — Кейн явно чего — то ждал. То ли что Тео размажет его по стенке, то ли очередных словесных баталий.
— Не большее, чем он. Я — за справедливость, Ника. А злодеи должны проигрывать. Это закон. Закон жанра, если тебе так понятнее. Давай не будем нарушать правила.