Тель поймал штаны и надел их.
— А-а-а. Зачем нам столько еды? — удивилась я.
Кажется, в этом диком месте, опасном и одновременно прекрасным, страж чувствовал себя в своей тарелке. Куда больше, нежели в Академии. Там, где просторы дробили стены, магию приходилось сдерживать, во избежание разрушений, а рычание не выглядело правильной формой руководства и хорошим примером студентам.
У меня перехватило дыхание.
— Это все мы тоже испытываем. Если женщина еще не влюблена, а так, лишь слегка заинтересована, и чувство еще может зародиться или. никогда не появиться. Нам просто признания не требуются. Как только эмоция окрепла, мы о ней уже сами знаем.
— Почему ты отказался от близости?
— Что вы хотите сказать? — я инстинктивно переключилась на рабочий тон.
Моя комната? Ну да, конечно же! Моя комната в квартире с мамой. Старая лампа с плафонами-колокольчиками из тяжелого матового стекла. Видавший виды диван с порванной местами обивкой, похожей на дешевый расписной ковер. Потертый бежевый линолиум. Старенький компьютер на столе, который помнил еще мои школьные годы. Темное дерево со светлыми полосками, царапины, выемки на полировке и паутинки трещин от ударов.
В который уже раз сама себе поражаясь, я положила руку на мощную грудь Теля, загорелую и горячую, как печка и пытливо вгляделась в его лицо. Демон поморщился и задышал громче.
— Я уже пробовал выпечку. Прежде чем принести тебе, — оправдал он свое отсутствие аппетита.
А когда стихли неприятные ощущения, я вдруг осознала — в чем дело. Эта точка, возле пупка, где, как я теперь знала, располагалась чакра. Я понятия не имела и не понимала — как все это, на самом деле, работало. Но стоило согреть эту точку касанием и поцелуями любимого мужчины — как боль уступала место желанию.
И чем дольше шла смертельная схватка, тем все отчетливей я осознавала — страж намеренно тянет время. Играет с противниками, позволяя рискнуть и подобраться поближе. Полоснуть шипованным хвостом по воздуху в сантиметрах от своей головы, наступить когтистой лапой в метре от своего тела.
Я нашла взглядом стража. Он уже выбирался на берег.
Я целую Теля в губы — сама, по собственной инициативе. Страстно, с чувством и надеждой. Наслаждаюсь ответом стража. Израненного, окровавленного, но все равно такого. родного. и бесконечно близкого.
— Почему? Боишься постоянных уз с ведьмой? Вельсера это не смущало.
Я не стану думать об этом сегодня. Подумаю лучше завтра, на свежую голову. Главное теперь разобраться — где граница между действием связи и моими собственными эмоциями.