Я запускаю руки под халат и стягиваю с Кираны бельё. Её тело сейчас горячее, чем до этого. Причина мне известна. Её тоже заводит наше противостояние и близость. Отбрасываю в сторону клочок ткани и торопливо распутываю узел на поясе халата, который сам же завязал. Откидываю полы в стороны.
— Ммм… — довольно произносит она, когда мои ладони очерчивают контуры её желанного тела. Она плавится от ласки, умоляя дать ей больше, чем есть сейчас. Внезапно Кирана отталкивает меня в грудь кулачком.
— Ты мокрый. Заливаешь меня и постель.
Я с трудом отрываюсь от её губ. Тело потряхивает от выстрелов желания и уколов вожделения, пьянящих невероятно сильно. Жадным взглядом пожираю влажные, распахнутые губы.
— Мне уйти? — голос севший и хриплый, царапает нутро сильным желанием.
Кирана выставляет локти назад и приподнимается, трётся нарочно, словно кошка, вызывая умопомрачение.
— Сам как думаешь?
Её колено словно невзначай касается моего бедра и скользит выше.
— Значит, остаться.
Через мгновение я остервенело стягиваю с себя одежду. Она шлёпается на пол с громким чавкающим звуком. Из кармана брюк вываливает телефон, туда же летит модный хронометр. Я обнажаюсь настолько, насколько это возможно, не желая носить на теле ни единого признака из роскошного мира власть имущих. В этот момент становится неважным все атрибуты, статусы и количество нулей на моём банковском счете. Ничего из этого не даст мне потрясающего чувства единения и сплава счастья. Целиком.
Я снова приникаю к Киране всем телом. Слышу её судорожный и немного потрясённый вздох, когда она чувствует моё желание, недвусмысленно упирающееся в низ мягкого живота.
— Егор Михайлович на старте? — спрашивает Кирана с лёгким придыханием.
Её пальцы гуляют по моим плечам и спускаются на грудь. Она не отводит взгляда. Жадно рассматривает меня. Всего. И под её взглядом мне хочется раздеться ещё больше. Хотя на мне и так ни клочка одежды. Но желание обнажиться, стать самим собой невероятно сильно.
— Желания Егора Михайловича-младшего целиком и полностью совпадают с моими.
— У него есть имя?
Чертовка соблазнительно приподнимает бёдра, едва касаясь меня, и снова опускается на кровать. Тянет меня за волосы, прижимаясь к губам.
— Он такой нерешительный?
Я подхватываю её за бедро и отвожу в сторону.
— Готовлю тебя морально к тому, что после этой ночи ты навсегда останешься моей! — говорю и прекращаю прелюдию короткими жадными толчками. — Нав-сег-да.
Каждым слогом словно ставлю точку. Воздуха почти сразу же становится катастрофически мало. Быстрый темп сжигает свободные частички кислорода у самых губ. Я дышу часто и поверхностно, как загнанная борзая, но не могу остановиться. Темп возрастает.