— Вообще-то сможешь…
— Мог бы, но ты уже внесла пункт: никаких игр с обездвиживанием, — с сожалением говорит миллиардер, вновь возвращаясь на ироничную волну с нотками превосходства в каждом сказанном им слове. — Я обещаю, что постараюсь сделать всё, чтобы ты чувствовала себя счастливой и защищённой.
— Хорошо, Егор. Я согласна. Тогда подпишем договор.
Выдыхаю едва слышно пересохшими губами. Ощущение, что земная твердь раскачивается, и под ногами разверзается пропасть.
Егор осторожно тянется ко мне, гладя по щеке.
— Вот ты и заложила свою душу дьяволу, — шепчет на ухо и отстраняется с ухмылкой. — Улыбнись, Кирана. Веселье только начинается!
Через мгновение он звонит своим людям и разрешает им войти. Крохотная квартира заполняется таким большим количеством людей, что яблоку негде упасть. Часть охранников остаётся за пределами квартиры. Двое теснятся в узком коридоре. Пока юрист спешно вносит все изменения в договор, заранее подготовленный Орловым, надо мной хлопочет визажист.
— Егор Михайлович, посмотрите расписание, — слышится голос Вероники. Я осторожно приоткрываю один глаз, косясь на Цербершу. Она поворачивается в мою сторону.
— Чудесно выглядите, Кирана. Через полчаса будете ещё красивее! — растягивает губы в профессиональной и чертовски ледяной улыбке.
— Отмени всё, Вероника!
— Что? Опять отменить всё? Но как же…
— Сегодня у меня семейный ужин. Точка. Свободна, Вероника, — нетерпеливо отмахивается от девушки Егор.
Она отходит в сторону с невозмутимым видом. Но её идеально ровная спина говорит о многом. Так же как отточенный жест, которым она поправляет идеальное каре.
— Закройте, пожалуйста, глаза, — просит визажист.
Я прикрываю глаз, как мне велели, позволяя себя накрасить. Но успеваю словить на себе взгляд Вероники. Острый и холодный, как сталь клинка.
Кажется, мне только что объявили негласную войну…
— Готова?
Я смотрю на себе в зеркало и с трудом узнаю в той незнакомке — себя. У меня никогда не было такого идеального макияжа. И ткань платья не скользила по телу так, словно это нежные пальцы любовника обводят плавные изгибы.
С момента появления в квартире свиты Орлова прошло чуть больше двух или трёх часов. За это время мы успели подписать договор, меня переодели, накрасили, быстро проинструктировали, как вести себя — улыбаться и льнуть к любимому, не говоря ни слова до тех пор, пока нам не придумают достойную легенду. Разумеется, потом я должна буду вызубрить её на зубок.
— Егор Михайлович, нам пора выдвигаться. Пресса всё ещё здесь! — подаёт голос Вероника.