— Только потому, что я это позволил.
Словно желая продемонстрировать правдивость своих слов, с ледяным спокойствием, Эрик разводит руки ладонями вверх, и лицо Зейда меняется. Он хватается за солнечное сплетение, и припадает на одно колено.
— Вы думаете, что вы бессмертны и всесильны, — грохочет Эрик, уже не скрывая ненависти в своем голосе, — но я докажу вам, что вы просто горстка песка.
— Отец! — Юсуф бросается к отцу, стараясь поднять его. По лицу видно, что он перепуган не на шутку.
Арон же, с искаженным яростью выражением, бросается на Линдвурма, но солдаты, стоящие позади своего Правителя, как один, направляют на джина руки.
Боевые маги! Как я не догадалась сразу.
Сколь бы не был силен Арон, но с двадцатью атакующими магами ему не справиться. Спустя несколько минут борьбы, он падает на колени.
Ужас, парализовавший меня вначале, отпускает в это же мгновение.
— Арон! — я бросаюсь на стенки чертова купола, нанося себе все новые и новые повреждения, но магия от этого не ослабевает. — Арон!
Думай, Лила! Скорее!
Эрик сказал, что это — его магия. Каким-то образом, видимо, когда он лечил меня, часть перетекла ко мне, а значит…
Делаю глубокий вдох, стараясь не видеть, как прямо передо мной, практически лежа на полу, Арон сопротивляясь из последних сил. Мне нужно собраться.
«Я часть тебя, а ты часть меня».
Слабо надеюсь, что этот фокус пройдет, но это помогает. Магия, введенная мной в заблуждение, пропускает меня, ровно так же, как пропустила Эрика сквозь мой щит.
— Арон! — визжу я, тут же бросаясь к нему.
Я успеваю пробежать несколько шагов, когда резким толчком меня дергает в сторону Эрика. Это темный туман, обвившийся вокруг моей талии, притянул к нему. Я стараюсь лягнуть Линдвурма, или вцепиться в лицо, но он ловко скручивает меня одной рукой, зло шепча в волосы:
— Идиотка! У тебя мозгов даже меньше, чем я думал! Оставалось совсем чуть-чуть и ты была бы свободна…
Зейд, так внезапно отпущенный магией Эрика, начинает хрипеть, жадно глотая воздух.
Юсуф смотрит на меня, хмурясь.
Арон…
Я набираю в рот воздуха, чтобы произнести его имя, но оно застревает у меня в горле.
Он, поднимаясь с колен, смотрит на меня так, словно видит впервые. И не узнает. Он долго, пристально оглядывает меня и мой наряд. Мне хочется сгореть от стыда и унижения. Объяснить ему, почему я выгляжу как чертова наложница Линдвурма, да еще и бьюсь в его руках, словно рыбка.
Тишина становится просто невыносимой. Джины больше не стараются напасть, они просто молча изучают меня, не веря своим глазам.
— Это… Это она? — первым голос подает Юсуф.