Старичок поманил меня к девичьим безделушкам. Почти слушая его и почти глядя на предлагаемые вещицы, я искоса следила за Рэмисом. Он буквально прирос к интересующей его витрине, а особенно его внимание привлекли смычки. Рэмис пальцами водил по тростинкам, чуть улыбался и мечтательно, всего на долю секунды, закрывал глаза.
Я отложила представленную мне шкатулку и подошла к младшему королевскому мужу.
— Что-то выбрал?
— А? — встрепенулся Рэмис. — Нет. Извини. Я отвлекся. Тебе помочь?
Я задержала взгляд на его пальцах, так и лежавших на смычке, и деловито скрестила руки на груди.
— Он понравился тебе?
— Что? — Рэмис отдернул руку и нервно засмеялся: — Нет, тебе показалось.
— Ты можешь взять его, — добавила я.
— Взять смычок? — поразился он. — Зачем он мне, если играть мне запрещено?
— Почему запрещено?
— Хм… — Рэмис прочистил горло, кашлянув в кулак. — Ал, ты же сама накануне свадьбы запретила мне играть и отняла скрипку.
«Да я рядом с Альвирой просто ангел с крылышками. А ведьма именно она!»
— Я была не права. Если ты хочешь, ты можешь играть. И если тебе нравится эта штука, ты можешь ее взять. — Я улыбнулась ему самой обаятельной улыбкой и вернулась к старику, оставив Рэмиса наедине с его мечтой.
Из лавки мы вышли не раньше, чем через час. Я приобрела шкатулку для Садены, фляжку для Низила и игрушечную фигурку рыцаря для Эйры. А Рэмис купил понравившийся ему смычок и новый футляр для своей скрипки.
— Так ты вернешь мне ее? — спросил он, едва мы переступили порог.
— Кого?
— Скрипку.
— Конечно, — ответила я, надеясь, что Альвира не сожгла ее, а надежно спрятала, и Хишика мне по-дружески подскажет, где это место.
— Спасибо, — еще лучезарнее ответил Рэмис, словно я только что продемонстрировала ему истинное чудо. — Ты не проголодалась? Я бы перекусил.
— Знаешь, где подают вкусный обед? — заинтригованно полюбопытствовала я.
— В квартале отсюда.
— Отлично. А то у меня уже в животе урчит.
Он отдал сумку с покупками стражникам, и дальше мы пошли пешком. Конвой медленно поплелся позади.
У людей, встречающихся нам по пути, было двоякое отношение к Альвире. Одни воротили от меня нос, другие приветствовали поклонами и теплыми пожеланиями (одна девочка даже подарила мне цветок). К счастью, никто не бросался в меня помидорами и тухлыми яйцами. Хотя, не буду лукавить, я ожидала чего-то подобного из-за угла каждого дома, и напряжение между мной и Рэмисом лишь росло.
Мы подошли к харчевне, из которой тянулся аромат домашней кухни. Над дверью довольно лаконично гласила табличка: «Трактир». Рэмис приостановился и взволнованно качнулся с пятки на носок.