Захотелось поскрестись и попроситься обратно. Но, вспомнив про любителя расхаживать в чем мать родила, пошел в комнату. И если он не сознается — ему же хуже, буду пытать.
Что же такого произошло, что надо творить такое?
Юриста я нашел в своей комнате, в моей кровати под одеялом.
— Вылезай, — распорядился я.
Не люблю я эту привычку оккупировать мою кровать и комнату, видишь ли, гостевая ему не нравится.
— Что она сказала? — обеспокоенно поинтересовалось одеяло.
— Тебе честно или приукрасить?
Нет, не буду говорить, что ее не впечатлило, а то точно не откачаю.
— Расслабься, — махнул я рукой раньше, чем Коля хоть что-то ответил. — Ничего сверхъестественного не произошло.
Кроме того, что кто-то показался перед моей женой голым раньше меня. Да уж, и смех и грех. Этого я вслух не сказал. В очередной раз почувствовал укол ревности. Но тут-то она с какого боку вылезла?
— Как я теперь ей на глаза покажусь? — снова ответило одеяло.
— В штанах, как минимум, — неосознанно рыкнул, отчего Коля выглянул из своего укрытия.
— Барт. Мне кажется на хмельную голову или я слышу ревность?
— Сначала давай решим, что с тобой происходит. А потом мне мозги промывать будешь. В таком состоянии ты их скорее мне сломаешь. Так что давай выкладывай, что произошло в субботу?
— Почему ты так уверен, что в субботу? — Николаев сел на кровати и посмотрел на меня.
Душ и шок хорошо его отрезвили. Я и отомстил, и хорошим остался. Замечательно просто.
— Помню тебя днем и вечером, а вот промежуток я пропустил. Так что выкладывай, что произошло.
— А если я скажу, что влюбился в твою Машку? — фыркнул друг.
— То тут же начнется дождь из редьки, — настал мой черед усмехаться. — Коль, я тебя сколько лет знаю? Много, очень много. Машка тебе нравится, что, кстати, не нравится мне. Но влюбиться? Нет, вряд ли. Я скорее поверю, что ты от меня совесть подцепил.
Так что давай выкладывай.
— А что выкладывать? — отмахнулся Николаев и грустно усмехнулся. — Все просто. Все очень просто, у меня опять комплекс неполноценности…
— Отчего? Чтоб твою самооценку так втоптать в асфальт, нужно быть или великим гуру, или… — я замолчал, вспомнив про то самое «или».
Проклятье на голову талантливого юриста. Единственная на моей памяти женщина, что ему отказала. Единственная, кроме неудавшейся жены, кто настолько зацепил Колю, чтоб свести с ума. Когда она рядом, Николаев просто теряет контроль — над собой и над своей жизнью. Как проклятие какое-то.
Нет, ну не мог же он ее встретить! На закрытом мероприятии, черте где от города. Нет, вы серьезно? Она? Какого черта именно сейчас, когда мне нужен здравомыслящий юрист, а не жертва ее насмешек и издевательств?!