Морской ветер мягко, словно заботливо пробирался в волосы и пытался их запутать как озорной ребенок, но я продолжала сидеть на просторной веранде и с любовь вглядываться вдаль. Не надоедало.
Море, покорившее меня с первого взгляда, навсегда завладело моим сердцем, и каждый раз я шла к нему и могла часами, улыбаясь, всматриваться в блестящий на солнце горизонт. Берег гавани был прекрасен.
Когда я впервые увидела земли нагов, меня обуял полный восторг. Я с удивлением и восхищением маленького ребенка разглядывала цветущие мандариновые деревья, которые ярким акцентом выделялись на фоне лазурной воды. Я никогда не видела столько цитрусов! Всех размеров и форм! А моя беременность, тяжелеющая с каждым днем, упрямо требовала именно сочных желто-красных плодов всех оттенков. Это был рай! И остается им, по сей день.
Мне казалось, я пропахла морем и теплым, ласковым солнцем, и это мое личное счастье после стольких лет в дождливых Долинах.
— Нана! Скажи ему! — Нанзеи рассержено топала ногами, вставая прямо передо мной, прекрасно зная, что это единственный способ привлечь мое внимание.
— Кому и что сказать?
— Юси! Он снова пристает ко мне со своими глупыми танцами!
— Нисколько они не глупые. — Советник выполз следом, довольно сощурившись от мягкого света солнца. — Это минимум необходимых навыков для юной леди.
— Ну, вот опять! — Она умоляюще приподняла брови, указывая на него рукой, я только хмыкнула.
Советник действительно был еще тем занудой, но самым любимым его развлечением стала именно Нанзеи. Ей было уже десять и она, как и все девчонки хотела гулять с друзьями, лазать по деревьям и играть с куклами, но Юсфирь упрямо продолжал обучать ее всему необходимому на его взгляд, чем выводил ее из себя. Но стоило девочке в очередной раз хлопнуть дверью, на его тонких губах расцветала улыбка, довольная и немного садистская. Мужчина, скучав много лет от одинокой жизни, до сих пор получал искреннее удовольствие, наслаждаясь обществом малышки, иногда явно навязанным.
Стоило уже признаться, что на самом деле, все эта возня с учебой процветает только по одной единственной причине — советник определенно не равнодушен к Нанзеи. Какого рода его чувства сейчас судить было сложно, а спросить напрямую возможно, но бесперспективно — юркий в диалогах змей ловко избежит ответа, скрывая свои искренние помыслы.
Нанзеи не смотря за постоянное занудство и опеку, проводила с ним практически все свое свободное время, сама того не замечая вписав его в свою жизнь как нечто неименное.