— Не то что?
Судя по тому, как взбешенно приподнялись чешуйки на ее хвосте, одним вопросом мне удалось вывести нагиню из себя.
— Ты! — Шипела она. — Ты жалкая пародия нас! Великих Змей! Вы люди не достойны даже того, что бы служить нам! А ты, — Она ткнула меня в грудь длинным острым ногтем. — Особенно ты, не должна существовать вовсе!
Что-то в ее словах больно царапнуло изнутри, но пока взбешённая змея раскачивается передо мной на своем, несомненно, сильном хвосте, я решила об этом не думать. Но мое лицо, по которому вместо страха и ледяного ужаса скользнула задумчивость, вывело нагиню из себя, и она с силой толкнула меня в грудь.
— Я даю тебе последний шанс, человечка. Исчезни, или я тебе помогу.
Хотелось рассмеяться, чувствуя какой волной негодования и волнения меня накрыло от Ройгера. Мой мужчина уже проникся моими чувствами, и я не сомневалась — направлялся сюда. Хотелось кричать от счастья, от осознания того, что он меня слышит. Понимает. Чувствует.
Недоумение. Ройгер спешил и совершенно не понимал, что происходит, растерянно обрушивая на меня вопросы, которых я, конечно, не слышала, только чувствовала.
— Я не воспользуюсь твоим шансом. — Прямо ответила я, встречаясь с дикими, полными ярости глазами. — И на твоем месте уже спешила бы покинуть дворец.
Ее губы дернулись, искривились в ломанной злой улыбке, и меня с оглушительным хлопком отнесло в сторону, хорошо приложив о каменную стену коридора. В глазах на секунду все пошатнулось, и, окрасившись красным туманом, потеряло четкие очертания. И пока я пыталась сфокусировать взгляд, нагиня не пожелала ждать, вдавливая меня ярко-алым хвостом прямо в стену за спиной, лишая дыхания.
— Ты маленькая человеческая дрянь! — Шипела она, склонившись к моему лицу. — Я сама избавлю Ройгера от тебя, раз ты решила противиться.
По моим губам скользнула слабая улыбка, но если серьезно — я была напугана. Перед глазами стоял образ Нанзеи, которая будет вынуждена взрослеть одна, и меня до дрожи пугал этот образ одинокой девушки, которой я сама была, когда умерла Наин. Моя маленькая девочка не должна остаться одна!
Внутри ядовито булькнула злость, и, сверкнув, как мне показалось глазами, я одним движением откинула волосы с плеча, поворачиваясь к нагине тем самым местом, на котором еще воспалённым пятном алел свежий укус повелителя.
Шипение. Оно было столь оглушающим, словно меня уложили на огромную сковороду с раскалённым маслом. Сотара запульсировала, вздрагивая так, будто ее ежесекундно щипали, и скрипела зубами.
— Нет… — Прошептала она, хватая длинными сухими пальцами мою шею, удерживая голову так, чтобы было видно место укуса. — Не может быть!