- Не назвался.
- Где именно не назвался?
- У трапа.
- И раньше его не видел?
- Нет.
В наушнике, подвешенном у левого уха, хрипатый услышал команду на русском:
- Попроси описать этого, который провожал... у трапа. Детально.
Хрипатый кивнул стеклянному панно.
- Как выглядел? Подробно.
- Картуз "под Жириновского", кожаное пальто с погонами. Заметно длиннорукий. Очки и борода, говорит фальцетом... Борода, думаю, фальшивая. Про усы и очки не уверен.
- Размер обуви приметил, Милик?
- Нет. Было темно, моросило.
- Походку?
- Он стоял. Но не спокойно. Вроде бы хотел с места сорваться, побегать...
В наушнике босс велел:
- Пусть слово в слово повторит полученную инструкцию.
Хрипатый сказал:
- Инструкция, полученная от этого, в картузе "под Жириновского"... Слово в слово!
- Говорить правду в горах и скрывать от федералов, если перехватят. Выдавать себя за заложника в этом случае. Сказал, что от Моздока поведут по коридору связники.
- Он сказал, какие и сколько?
- Нет.
- Какую правду он велел сказать, Милик... э-э-э... людям в горах?
- Он сказал, что правда... овеществленная правда... - в пластиковых пакетах со стодолларовыми купюрами. В цинках. Сумму не назвал.
- Прекращай. Скажи, что сегодня ему отдыхать, а завтра с рассветом в дорогу, - прозвучало в наушнике. - В конвой тех, кого он уже видел... Отправишь - зайди!
Хрипатый услышал легкий щелчок. Хозяин отключил трансляцию и, стало быть, завесил со своей стороны смотровое стекло, сработанное под панно с арабской прописью. Текст хрипатый выбирал лично - из восьмой суры "Добыча" в Коране: "О те, которые уверовали! Когда вы встретите тех, кто не веровал, в движении, то не обращайте к ним тыл".
- Во имя Аллаха милостивого, милосердного, - сказал себе хрипатый и повторил суру, как и полагалось, по-арабски.
Ему предстояло неприятное объяснение с хозяином. Он, что называется, уронил поводья и потерял стремена. Впервые на его памяти в Москве не сработало абсолютное оружие - деньги. Четыре крупных человека с погонами, которых служба контрразведки финансового имамата "Гуниб" подкармливала, да, видимо, закормила до неповоротливости, прозевали как, кто, где и когда "зацарапал" деньги. Деньги, сменившие руки только три раза. Третьим был стоявший спиной к хрипатому замызганный офицерик.
Микрофон включился.
- Хизир, - сказал босс, на этот раз по-чеченски. - Я хочу, чтобы Милик ночевал в гостевой вилле внизу, с этим...
- Севастьяновым?
- Да, с ним.
- Вы один, хозяин?
- Один, Тумгоев вышел... Включи в вилле видео - и аудиоаппаратуру на постоянную запись. Потом посмотри на них и послушай...