Да, сейчас маленькая Надежда наелась и мирно спала, и у нас хватало молока покормить малышку ещё раз, возможно два. И всё. Вырисовывалась очень серьёзная проблема. Где найти кормящую женщину? Да и согласится ли она принять чужого ребёнка? Или, как альтернативный вариант, нужно было где-то найти и изловить самку дикого млекопитающего в надежде, что её молоко подойдёт человеческому ребёнку. Причём сделать это необходимо было в ближайшие сутки-двое, иначе маленькую Надежду ждала смерть.
Из млекопитающих в этом мире я встречал только мышей, да и то не был уверен, что те мелкие грызуны, которых изредка ловил мой котёнок Васька, действительно являлись млекопитающими. Химероидные обезьяны, которые тоже пришли на ум, при некотором внешнем сходствами с гориллами старой Земли всё же были скорее ящерами. Я не биолог, но явно выраженных молочных желез у самок химероидных обезьян действительно что-то не видел. Самым верным вариантом оставалось разве что искать человеческую женщину с грудным ребёнком среди тех тысяч людей, что обитали на землях Фараона. И попробовать уговорить её принять ещё одного малыша. Задача выглядела непростой, и тут было над чем поразмыслить.
– Что это? – встрепенулась Варя, указывая рукой вдаль.
Я всмотрелся в открывшийся за поворотом реки вид и тоже остолбенел. Речного посёлка больше не существовало! На месте «Приюта Громыхайло» сейчас остались лишь обгоревшие остовы домов, торчащие в воде остатки опор моста и покрытые сажей обугленные перекосившиеся брёвна на месте частокола. Что тут произошло?!
Спрыгнув с Атланта, я подозвал крипо-крокодила Гену – требовалось пересечь глубокую и опасную реку, чтобы своими глазами посмотреть, что же случилось в островном поселении. Варя осталась сторожить зверей, я же разделся до трусов, сложив остальные вещи в непромокаемый полиэтиленовый пакет. И через минуту уже бродил среди обгоревших руин в компании остальных членов группы, причаливших к острову на плоту. Следов на пепелище хватало – как человеческих, так и странных четырёхпалых с широко растопыренными когтистыми пальцами, словно оставленных огромными ящерицами. Вот только это были не ящерицы, поскольку ходили существа на двух лапах, к тому же вроде как я видел в нескольких местах отпечатки длинного хвоста. Как я ни напрягал память, что-то не мог припомнить существ этого мира, оставляющих такие следы.
Навык Выслеживание повышен до шестнадцатого уровня!
Из ценного же тут мало что можно было спасти. Разве что закопчённые гвозди, которые Эдуард Самарский принялся выдирать гвоздодёром из обугленных брёвен. Да немного ростков фасоли. Из-за пожара погиб почти весь урожай принесённых мной бесценных семян, сохранилось лишь два десятка побегов в наиболее дальней от сгоревшей стены части грядки. Ростки были пожухлыми и скукоженными, но Макс Дубовицкий всё равно осторожно выкопал все сохранившиеся побеги вместе с землёй и корнями, уверяя меня, что ценную культуру возможно ещё спасти. Что ж, я не ботаник и не агроном, и более опытному в сельскохозяйственный делах Максу Дубовицкому виднее. По мне так шансов воскресить пострадавшие от жара ростки было совсем немного.