Одно обстоятельство препятствовало скорому решению – беременность Оли, ей оставалось считанные недели до родов. Оставлять ее одну в таком положении Павел не мог, совесть не позволяла. Да и за все проведенное вместе время – почти год, – настолько привязался к ней, что одна только мысль о расставании вызывала неприятие. Наверное, испытываемое к подруге чувство нельзя было назвать любовью, от которой сердце замирает, просто рядом с ней ощущал тепло и уют, ее забота о нем вызывала ответную нежность и желание принести ей радость. Похоже, что он созрел для серьезной перемены в их отношениях и в один из теплых вечеров, когда они сидели рядышком во дворе под тенистым деревом, все же решился на судьбоносный для обоих поступок. Бережно обнял ее и негромко сказал, глядя в глаза:
– Оля, выходи за меня замуж, прямо сейчас, пока наш малыш не родился!
Подруга, наверное, не поверила услышанным словам, с недоумением переспросила:
– Выйти замуж, за тебя?
Павел улыбнулся и подтвердил: – Да, за меня, – сам задал вопрос: – Или ты не согласна?
Та прижалась к его груди и заплакала, через долгую минуту подняла голову и прошептала: – Конечно, согласна…
Через два дня их поженили в районом ЗАГСе, администратор даже не заговаривала об испытательном сроке – выступающий живот невесты, которой вот-вот рожать, делал неуместным подобное условие. Вечером во дворе накрыли столы – помогли коллеги, принесли с собой посуду и прочую утварь, – скромно отметили столь значимое событие в жизни молодых. Новобрачная жена светилась счастьем и все радовались за нее, среди них ее муж, бережно поддерживавший, как хрупкую чашу. Руководство школы и учителя уже знали, что молодая пара скоро уедет, но никто не высказал слова в упрек, лишь желали лада и мира в их семье, многих детей, не обходиться одним. Молодожены же благодарно принимали поздравления, долго целовались под громкое "Горько" и все были довольны, расходились с теплым чувством от сбывшейся на их глазах сказки о Золушке и заезжем принце.
Выехали из городка лишь через месяц – роды прошли трудно, сын выдался крупный, – молодая мать почти две недели восстанавливалась. Но дорогу до столицы выдержала, а ребенок во время перелета спал, так что добрались без особых проблем. Устроились с удобством в просторном особняке, неделю Павел провел в хлопотах рядом с женой и малышом, помогал во всем – покупал нужные принадлежности от подгузников до коляски, нянчился с младенцем, пока Оля готовила или убиралась, сам выполнял работы по дому. Испытывал разноречивые чувства, держа на руках Васю-Василька – так по просьбе жены назвали сына в честь ее отца, – вроде нежность и заботу к беспомощному созданию, приятное ощущение от его молочного запаха, но и какую-то отстраненность, будто он чужой, вернее, еще не совсем родной. По-видимому, отцовский инстинкт в нем пока не пробудился, полагал – все со временем наладится, пусть подрастет, тогда непременно сблизится.