Доктор на секунду замялся, но тут же пришел в себя.
– Такс. И чего вы мне тут голову морочите уже битый час, молодой человек? Я что, похож на человека, у которого куча лишнего времени? Сейчас вставим вам новый мозг из синтетических волокон, будет лучше чем старый. Хотя, это еще не проверенная технология…
– Мне не нужен новый мозг, ни сердце, ни ноги! – закричал я. – Мне нужен свой мозг, со своими старыми воспоминаниями! – дыхание сбилось, нервы были ни к черту. Я свирепо смотрел на лысину доктора.
– Будете так переживать – сердце все-таки понадобиться. А нервы – это мы вам восстановим, только за отдельную плату. Врут, что нервные клетки не восстанавливаются – все восстанавливается, надо только нужное количество нанитов запустить в предлобную долю. Они вам еще новых клеток наплодят – лучше, чем старые будут. Хи-хи. Меня, кстати, Виктор зовут, а вас? – доктор протянул руку в перчатке.
– А меня не знаю. Понятия не имею, поэтому и пришел к вам…. Что все-таки с восстановлением моей памяти? – я протянул руку в ответном приветствии.
– Память – дело непростое, особенно краткосрочная, – док уже усадил меня на место и сканировал голову каким-то хитрым прибором. – Стопроцентных гарантий, что память восстановиться, я дать не смогу. По крайней мере, это не сможет произойти одномоментно. Человеческий мозг – самая большая загадка человечества. И по сей день мы не можем разгадать все его возможности и способности.
– Но что-то же можно сделать?
– Конечно можно. Я сделаю вам пару восстанавливающих и регенерирующих инъекций. Так же простимулирую мозг электрическими импульсами малой амплитуды, чтобы не произошло еще больших повреждений…. Само собой, под наркозом, чтобы вы ничего не почувствовали, – лукаво подмигнул Виктор, доставая из кармана халата огромный шприц. – Сейчас будет маленький укол, и вы заснете. Закатайте рукав и устраивайтесь поудобнее.
***
Голова болела просто невыносимо. Во рту все пересохло и жутко хотелось пить. Я разлепил глаза. Веки казались чугунные. Хотел ощупать голову на наличия ран, но вдруг осознал, что намертво пристегнут к креслу, на котором сидел перед началом операции. Прислушался к ощущениям. На попытки начать мозговую активность, голова отреагировала жуткой болью. Словно тысячи раскаленных маленьких иголочек загнали под черепную коробку. Перед глазами поплыли оранжевые круги. Я дернулся, и мир потерял краски, отправляя меня в спасительное забытье.
***
– Эй, парень. Очнись, пора вставать! Хватит валяться, тут тебе не бесплатная ночлежка, – меня кто-то усиленно теребил за плечо. Голос незнакомый, подростковый, срывающийся на фальцет. Такое бывает при половом созревании, когда голосовые связки еще не определились, какими, так сказать, вокальными данными будет обладать их хозяин.