Так как я уже привыкла к темноте, мимику могла разглядеть хорошо, плюс еще свет от фонаря в окно падал.
Даже грустно стало, неужели я не заслуживаю тупых и идиотских отмазок? Хотя, я и мужика такого совершенно не заслуживаю.
Любочка тем временем набралась наглости напялить мой халат и прийти на кухню.
— Привет, дорогая, — хищно улыбнулась.
— Люба, уйди, — пропищал муж.
Люба попятилась назад, нервно теребя пояс халата.
— Подожди, — остановила Любочку. — Неужели у меня халат такой ужасный? Хотя… — сделала вид, что приглядываюсь. — Это твои складки его портят Любочка. Но мне не жалко, можешь забрать его себе.
Люба стартанула из кухни и через некоторое время в квартире хлопнула дверь.
— Знаешь, Вась, я думала у тебя вкус намного лучше, — заметила, устало поднимаясь со стула.
— Что будет дальше? — спросил Вася, прикрывая свой шаловливый агрегат.
Ну как маленький, честное слово.
— Будем жить дальше, — улыбнулась, и Вася приосанился. — Раздельно.
Постелив себе в зале, легла спать на диван. Вася притих то ли от испуга, то ли вину за собой чувствует, мне в принципе плевать. Спать так хочется…
Не заметила, как уснула.
И утро наступило так быстро, даже не верится, что вообще спала.
Не открывая глаза, потянулась, случайно что-то задела и уронила.
Твою мать!!! Кто такой умный и поставил на стуле возле дивана горячий кофе.
Совершенно себя не задерживая в эпитетах, побежала в ванную. Как же хорошо, что не на лицо, честное слово, а всего лишь плечо задела кипятком.
— Ты придурок? — закричала на Васю.
— Я хотел сделать тебе приятно, — буркнул муж.
— Уже сделала, вчера, — горько заметила.
Все-таки наивная женщина во мне не погибла, и с утра решила проявить свою боль по несостоявшейся любви до гроба.
Возьми себя в руки быстро!
Зажмурившись, приподняла подбородок и начала собирать вещи.
К хренам я видела такого мужика. Вон, пускай сам берет ответственность за свою жизнь.
Собрав свои пожитки, которых оказалось не так уж и много, поплелась к родителям в соседний район. Ох, сейчас начнется, аж тошно от предвкушения.
И правда, стоило мне открыть дверь, как мама заявила.
— Я так и знала.
Зашибись.
И пошло-поехало, не одного слова не дали вставить. Только жизни учить и припоминать все мои слова. Папа поддакивал маме, выглядел при этом безумно довольным. Не удивительно, мой переходный возраст оставил на отце не один седой волос.
Надолго меня, естественно, не хватило. Родителей обожаю, но вот учить меня жизни в свои двадцать пять не позволю. Здесь дело не только в моем возрасте, но и в их.
Нас разделяет телефон без кнопок, “тырнет» (как говорит моя мамуля), привычка откладывать свою жизнь на завтра и огромное терпение к тяжелым обстоятельствам.