В этот раз подсобка благословилась позитивными флюидами в виде жаркого поцелуя. Он слишком вкусно целуется, я действительно отчетливо помню его твердые губы на своих губах. Это слишком запоминающиеся поцелуи, которые меня из разу в раз заставляли покрываться испариной, когда, лежа в кровати, думала о том вечере у водоема.
Он скучал, ага, как же. Вижу, какой свеженький с морей-океянов вернулся. Тут почему-то на этом факте моя душа неспокойно дышит. Только ревности мне не хватало для полного счастья.
Целует, подлец, так вкусно, что я забываю о том, что собиралась его угостить тортом. И ведь пытаюсь вырваться, потому что дышать нечем, нужна пауза, но Уварову этого мало. Он вгонят меня в краску еще больше, когда касается губами его уха, сильнее сжимает в объятиях, и я слышу:
— Оль, я тебя люблю.
— Уваров, — это слово я преднамеренно говорю, потому что я не могу сосредоточиться и полностью осознать смысл услышанной фразы.
То есть я понимаю, что мне только что открыто признались в любви, только я не знаю, что в таких случаях делают и говорят.
— Специально меня дразнишь? — Отдаляется на расстояние вытянутых рук, держа меня за плечи.
— Саш, давай пить кофе, с тортиком.
— Оль, посмотри мне в глаза, пожалуйста, — просит настырно, беря мое лицо в свои большие ладони.
— Смотрю и что?
Я понимаю, что мои щеки покрываются румянцем, что выгляжу перед ним как стеснительная девчонка. Улыбается, а я чувствую, как в животе что-то переворачивается, словно бабочки порхают. Неужели тоже влюбилась в этого «тирана»? Да ну, Олька, когда успела?
— Боишься отношений? Или меня боишься?
— Еще чего, — фыркаю ему в лицо и нос задираю, а он смеется.
— Давай сбежим с работы, я покажу тебе очень красивое место, тебе там понравится.
— Уваров, работать пора, какое сбежим, — легонько толкаю ладошками его в грудь и смеюсь, — Черкасов скоро слесаря вызовет, чтобы нашу дверь взломать. У вас скоро важное совещание, он и так его перенес на три часа.
— Вот, черт, никакой романтики в разгар рабочего времени.
— Вот, вот, поэтому будь прилежным начальником, пей свой кофе, ешь торт и работать.
Он, на удивление, покладист, хотя я его культурно с его признанием проигнорировала. Ну а что он хотел? Что я прыгну ему на шею, или хлопнусь в обморок от счастья? Ну не такая я дамочка. Он это знает, поэтому пусть смирится.
— Сначала поцелуй, а потом титанические усилия, чтобы включить голову и уйти работать.
— Мне тут сорока на хвосте принесла, что Александр Валентинович не приемлет совмещать в офисе личные отношения и работу. Врут?