Останавливаю автомобиль у дома Ирины Анатольевны, выхожу и смотрю по сторонам. В зимнюю пору село не такое привлекательное, каким я его запомнил летом. Но даже сейчас, под покровом снега, в нем есть свое очарование. Подхожу к калитке, слышу внезапный лай Тузика. Пес срывается с порога и гребет лапами по скользкой дорожке. Не любит меня этот зверь, с первого дня не любит. И я его понимаю, животные или верные до безобразия, либо же ненавидят до конца свое жизни. Во мне он давно почувствовал плохого. Очень жаль.
— Тузик, окаянный, да что сегодня с тобой?!
На пороге появилась Ирина, она не сразу поняла, то у ворот стою я, она схватила в руку метлу, а я даже невольно прыснул. Не в меня бы ею запустили, ведь в руках женщины, а тем более разгневанной, этот предмет — настоящее холодное оружие.
— Здравствуйте, Ирина Анатольевна, — делаю шаг в сторону, чтобы меня было видно за высокой калиткой, — ваш зверь не рад меня видеть.
— Ох, здравствуй, Сашенька, не заметила, — Ирина как-то теряется и останавливается на полпути к Тузику, который не дает нам нормально поговорить.
— Мам, да что с ним опять случилось?
На порог вылетает взъерошенная Оля, в спортивном костюме, с огромной ложкой в руке. Она сразу увидела меня и не стушевалась, как ее мать, она поставила руки в бока и иронично сказала:
— Северный ветер тебя надул к нам? Или ты выпал из саней Санта Клауса?
— Ольга! — Голос Ирины строгий. — А ну быстро закусила удила и вышла поговорить с человеком!
Оля без лишних слов исчезает за дверью, я же жду, пока Ирина ловко ловит пса и прячет его в летнюю кухню.
— С добром приехал или с чем?
Ирина не приглашает меня в дом, а я ее понимаю: гость незваный. Делаю несколько снежков и бросаю их на дерево, с которого в разные стороны разлетаются воробьи.
— С добром, — улыбаюсь натянуто и вижу, что женщина, сложив руки на груди, внимательно изучает выражение моего лица. — Можете не переживать за счастье своей дочери, все будет именно так, как она этого пожелает.
— Саш, мне очень жаль, но ты не прав.
— Конечно, не прав, и я не виню в этом всех и вся, но сердцу не прикажешь. А Оля слушать не желает, считает мой поступок предательством.
— Я бы тоже его таковым считала. Ты же изначально повелся только на картинку.
Жалит словами с самое сердце. Я мог бы много всего наговорить в свое оправдание, выдавить слезу из женских глаз, но не делаю этого. Никто и никогда не поймет меня в тот момент, когда перед моими глазами, словно привидение, появилось прошлое. В пору было рехнуться, оказавшись нос к носу с той, которая была тебе дороже жизни. Я мало думал о правильности в тот вечер, я хотел прикоснуться к девушке, хотел понять, что это не сон и что меня не нужно сразу же прятать в сумасшедший дом.