Дойдя до дома с нужным номером на столбе, я нажала на вызов на домофоне.
— Кто? — спросил мужской голос тут же, словно ожидал вызова.
— Меня зовут Анна Серова. Я ваша новая домработница, — ответила я, отчего-то еле сдерживая в голосе дрожь.
— Подождите минутку.
За высоким, Темно-вишневым забором не было видно ничего, а мне было уже очень интересно оценить фронт предстоящих работ.
Я ждала минуты две, потом калитка распахнулась вышел молодой, лысый мужчина в Светлорозовой рубашке.
Проходи, — парень отступил, пропуская меня на широкий двор.
Дом был двух этажный, но довольно длинный. Светло — желтого, приятного для глаз цвета. С крышей в цвет забора. В плотную к дому с одной стороны был пристроен гараж, возле которого красовалась тоже темно-вишневая BMW последней модели. А с другой стороны небольшой домик с трубой, скорее всего, баня. По-своему богато, мило и куда проще, чем трехэтажные хоромы Шульгина, с колоннами.
— Меня Паша зовут, — представился парень, мило улыбнувшись и протянув руку, — я водитель.
— Аня, — вымученно улыбнулась я, чувствуя как от волнения, начинают трястись руки и ноги.
— Чет ты бледная какая-то, — заключил парень, внимательно всматриваясь в меня. — Не бойся. Артем Викторович, нормальный хозяин. Без придурей.
— Штат прислуги большой у вас?
— Я, да тетя Соня, — улыбнулся парень, щурясь на солнышке. — Она ему реально тетка, кстати. Живет здесь постоянно. Сдавать старушка стала, вот Викторович помощницу ей и нанял. Будешь через день приходить, убираться.
— Строгая она?
— Поначалу, постращает, конечно, для порядку, а потом если косячить не будешь, лучше друга не найдешь.
Паша открыл передо мной дверь в просторную, светлую прихожую, из прихожей прошли гостиную с камином и кожаной мягкой мебелью, черного цвета. Я аж облегченно выдохнула, у Шульгина в гостиной мебель была белым бархатом покрыта. Вот же мы долбались оттирать все пылиночки и не дай бог, пятнышки.
— Темочка, ну прости, пожалуйста! Прости!
Донесся до нас отчаянный женский крик, смешанный со слезами, с лестницы, что была сейчас за нашими спинами. Мы с водителем невольно повернулись туда.
— Что тебе простить, Аленушка? Что отсасывала моему конкуренту прямо в моем кабинете? — возмущался знакомый властный голос.
Я оцепенела. Все так и есть! Мои худшие подозрения сбылись. Это он.
— Я же ради тебя! Я смягчить его хотела! А хочешь, мы вместе, втроем….
Послышался звук хлесткой пощечины, женский вскрик, а следом визг:
— Ты! Ты мне губы разбил! Я в них только позавчера гиалуронку накачала!
И следом его рев:
— Пошла вон! Дура!