— Да говнюк просто! А ты, я смотрю, смелая по жизни.
— Ну не давать же себя в обиду всяким говнюкам! — запросто, но многозначительно ответила я.
Артем промолчал, но пока обрабатывала раны перекисью, шипел и ойкал как маленький, очевидно, чтобы снискать побольше сочувствия и уважения к своему геройскому поступку. Я же молча дула на ранки, а потом протянула ему клубничную мармеладку из вазочки, стоявшей на столе. Но Артём не взял ее из моих рук, а потянулся к ней губами, заставив меня содрогнуться от смущения и обругать его про себя последними словами.
Артем нарочно забирал мармеладку из моих пальцев очень медленно, заставляя меня дрожать от возбуждения. Так, чтобы и они оказались у него во рту. И было в этих действиях нечто очень интимное, возбуждающее, эротическое. Мне было жутко неловко от своих ощущений, я вся зарделась от смущения. Ведь его губы невольно, нежно касались моей кожи. Которая мгновенно стала невероятно чувствительной. А по позвоночнику побежали возбуждающие мурашки. Артем, медленно поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза, взглядом все понимающим и однозначно говорящим; хочу тебя здесь и сейчас. Но вслух произнес, конечно, совсем другое, но не менее меня поразившее и смутившее:
— Давай поужинаем сегодня вместе, в городе.
— Прислуге, с господами ужинать негоже. — Усмехнулась я.
— Да ладно тебе! Что за мещанство! В качестве извинений за утро и благодарности за сейчас.
Не сочтите меня не благодарной, Артем Викторович, но нет. И я вовсе не вредничаю и не набиваю себе цену. Я просто знаю свое место, Артем Викторович, печально улыбнулась я, отойдя от него на другой край стола. Еще вчера вы сами меня за это хвалили. Успокойтесь уже! Не вещего я поля ягода. Ни губы, ни грудь, не накачаны, а если этим вас и привлекаю, то тоже напрасно, говорят, на ощупь все одинаково, а больше я ничем не отличаюсь. Как говорит моя ба: дырочек не больше, чем у всех и щёлочка не поперек. Так, что блядство, даже ради любопытства, смысла не имеет, а тешить ваше самолюбие очередной звездочкой на члене, простите, не мой удел, не за то вы мне платите.
— А если и за это заплачу? — глаза Артема нехорошо заблестели
— Я не возьму, — спокойно покачала я головой, — у вас и без меня, я уверена, желающих хватает. Не по мне такие игры.
— Не по тебе говоришь, телом торговать и свою щелочку под мой член подставлять? — опасно прищурился Артем.
— Не по мне. — Спокойно кивнула я, радуясь, что хватило смелости сразу расставить все точки.
— А совестью, торговать, по-твоему, лучше? Честнее? Ты серьезно думаешь, что ты правильнее, тех, кто в открытую пиздой торгует? — каждое слова Артема было пропитано не просто злостью — ядом.