— Ты моя мама?
Ее вопрос — как удар под дых, я прижалась спиной к стене дома и желала прямо сейчас провалиться сквозь землю. Боже, не передать словами мои эмоции в этот момент, малышка, казалось, вложила в слова слишком большую надежду и глядела с замиранием, вот как ей сказать: «нет»? Да у меня язык не повернется…
Тем не менее, я попыталась взять себя в руки и осмыслить происходящее. Неужели эта девочка — дочь Артёмова? Сразу весь разговор с той Яной приобрел для меня новый смысл. То, оказывается, была нянька этого русоволосого ангела, судя по тому, какой манюня задала мне вопрос. Получается, Алины здесь точно быть не может. Да уж, Маша… влипла ты, по самое не горюй!
Похоже, сейчас самое время сматывать удочки и уходить, пока не стало слишком поздно. Оскар все еще в доме и если увидит меня, быть беде. Он и так был на взводе, а сейчас… Ох! И почему я не подумала об этом до того, как бросилась следом, сломя голову? Нужно что-то срочно предпринимать.
— Нет, зайчик, извини, я не твоя мама…
Поднялась на ноги и попятилась в сторону. Девочка насупилась, ее губки задрожали, еще минута и она точно разрыдается. У меня сердце обливалось кровью, глядя, как стремительно меняются эмоции на детском личике. Но что я могу поделать, черт побери?
Она горько заплакала, позвала Яну, а я разрывалась на части и не знала, как правильно поступить. Не могу просто так развернуться и уйти, но, с другой стороны, и остаться тоже не вариант.
- Сделаешь еще хоть один шаг в сторону девочки, и ты труп! — угрожающе прошипела девушка и ткнула мне что-то холодное в спину.
Я выпрямилась от страха, сделала глубокий вход. Допрыгалась! Вот к чему приводит твоя добродушность, Маша… Сердце отчаянно колотилось в груди, не понятно, что упирается мне в спину: пистолет или что-то другое? От паники перед глазами поплыла картинка, но я все же пыталась мыслить трезво. При ребенке нянька никак не может светить холодным оружием, это недопустимо!
— Быстро говори, кто тебя послал? — орала она мне на ухо.
Я отрицательно качнула головой, но девушка не сдавалась: сгребла мои волосы в кулак и потянула на себя, от резкой боли мне пришлось склонить голову назад. Да что она себе позволяет?!
— Журналистка? Из какого издания? Где фоткик, диктофон? Говори, сейчас же, что вынюхивала?
Эта нянька начинала действовать мне на нервы, вцепилась как волчица в жертву и не собиралась выпускать из цепких лап. Надо же, защищает малышку, прямо как мать!
Она продолжала больно тянуть за мои волосы, с глаз уже брызнули слезы, мне пришлось оправдываться: