— Нас ждет увлекательное путешествие, — подмигивает мне мужчина и заводит машину.
Понимаю, что большего от него в любом случае не добиться, поэтому просто перестаю задавать вопросы.
Матвей включает радио и выбирает волну, на которой играет старый добрый рок. Не могу удержаться от улыбки и поэтому отворачиваюсь. Но, видимо, не слишком расторопно.
— Что? — спрашивает он. — Так предсказуемо?
— С вашим-то внешним видом? — усмехаюсь я.
— А что с ним не так? — он демонстративно осматривает себя.
— Да все в порядке.
— Нет уж, Наталья. Поясни-ка, что ты имела в виду, — настойчиво переспрашивает он, упорно обращаясь ко мне на «ты». И я, кажется, начинаю к этому привыкать — поэтому теперь приходится тщательно контролировать свою речь, чтобы не поддаться его примеру и удержать дистанцию.
— Ну вы же, Матвей Сергеевич, как модно нынче говорить — ламберсексуал.
— Кто?! — ужасается тот.
— Противоположность метросексуала. Мужчина, придерживающийся грубого стиля в одежде, — цитирую одну из прочитанных статей.
— Грубого? — вскидывает он свои густые брови. — В чем грубый-то?
— Сейчас нет, а вот в клубе — да. Плюс борода эта ваша…
— А ты против бороды? — цепко спрашивает Волошин.
— Да не знаю, не пробовала, — честно отвечаю я. А затем краснею, поняв, как прозвучали мои слова. И естественно, босс тут же реагирует хитрой ухмылкой. Но хорошо хоть ничего не говорит.
— Интересный у тебя образ сложился, Наталь, — протягивает он, тормозя на светофоре.
— Образ как образ, — пожимаю плечами. — Какая вам разница, что я о вас думаю?
— Очень большая. Между прочим, я уже говорил тебе об этом. Да и вообще, важно, чтобы в коллективе поддерживались крепкие дружеские отношения, — довольно серьезно говорит он, поворачиваясь ко мне. И взгляд у него такой странный — словно он знает что-то такое, о чем не знаю я. Но под его пристальным взглядом мне совсем не хочется задавать уточняющие вопросы. Иногда молчание — золото.
— Угу, — отзываюсь я и снова отворачиваюсь к окну.
Дальше мы едем молча.
Я не автомобилист, поэтому ориентируюсь весьма условно, куда именно мы направляемся
— по табло, мелькающим изредка на дороге. Наконец мы сворачиваем с магистрали, вот только на указателе нет никаких упоминаний об объектах электросетей.
— А мы точно едем на объект? — настораживаюсь я.
— Точно.
— Но что-то я не припомню здесь ничего, что мы могли бы обслуживать…
— Здесь обслужат нас, — емко отвечает Матвей. И мне в очередной раз становится не по себе. Но решаю пока благоразумно промолчать об этом.
Въезжаем на какую-то частную территорию. Между тем за окном уже стемнело — да и время уже совсем не детское.