Не очень мне нравится эта идея — ведь так я не смогу видеться с ним в течение рабочего дня. Но интуиция подсказывает, что после сегодняшнего и правда лучше посидеть пару дней дома.
— Хорошо.
В груди разливается нежность — я могла бы так часами сидеть с ним рядом и просто смотреть. Хоть отношений у меня было немного, но я всегда ценила не только увлечение, желание и страсть, а еще и вот такое взаимопонимание. Знаю, что мы еще только в самом начале пути, и что-то подсказывает мне, что с этим упрямцем легко не будет, но мне отчего-то хорошо. Невольное вспоминается начало вечера, и в который раз удивляюсь — как резко все может поменяться. Настоящие качели жизни.
— Но ты, кстати, не объяснил еще кое-что.
— О чем ты?
Зачем пустил о нас сплетню по офису?
Задаю вопрос, а сама внимательно смотрю на него, ища ответ на еще один очень важный вопрос…
— Чтобы скомпрометировать свою проверку.
— То есть?
— Те, кого мы ловим, должны видеть, что заезжий аудитор вместо проверки водит шашни со своей помощницей.
Киваю, соглашаясь с ним — что-то подобное я и подозревала. Что ж, пусть пока так.
А потом до меня доходит, что изначально-то помощницей была не я.
— То есть ты планировал окрутить Валентину? — как можно спокойнее интересуюсь у него.
— О, а ты ревнуешь, — довольно ухмыляется Волошин.
— Еще чего, — фыркаю в ответ.
— Вообще-то нет. Мне дали понять, что лучше согласиться на другую помощницу, чем загружать обеих.
— Как это? — тут же реагирую я. — Ты же говорил, что сам попросил Василия Николаевича.
Мужчина отрицательно качает головой.
— Нет. Косарин пришел и настоятельно порекомендовал устроить обмен, прикрывшись тем, что Вале будет полезно поднабраться опыта на будущее, раз уж она не справилась в этот раз.
— То есть получается, это он захотел взять к себе Валю.
Тут же вспоминается разговор девчонок в туалете, и становится неприятно. Я ведь почти убедила себя, что это лишь грязные домыслы. А затем и разговор про продажу компании.
— Ты что-то знаешь? — настораживается босс.
— Просто как-то слышала, как девчонки обсуждали, что Валя — любовница Косарина, — неохотно признаюсь. Матвей задумчиво хмурится.
— Это вряд ли, но спасибо, что сказала. Кто знает — чем черт не шутит.
— Ты подозреваешь Василия Николаевича?
Он вздыхает и целует меня в лоб.
— Наталь, не лезь в это. Прошу. Ни к чему тебе эта грязь.
— Ты так уверен, что я не при чем?
— Уверен, — твердо произносит он. И внутри что — то приятно шевелиться. Кажется, это называют бабочками? Или что там еще бывает?
— Честно говоря, мне не верится, что Василий Николаевич может изменять жене. Они всегда выглядят такими счастливыми на корпоративных праздниках.