— Учитываю, — тихо ответила я.
— Вот и умница. Ну так вот. Когда ты его увидишь — ты поймешь, почему я даю десять лямов на выполнение этой задачи. Бабы текут, как только его видят. А мне надо — чтобы ты его сделала. И это, блядь, очень сложная задача, врубаешься?
>- Да.
— А сроки поджимают. У нас неделя всего. И то — примерно. И поэтому тебе надо поднапрячься и быстро качнуться. Вот с платья и начали. Привыкай чувствовать себя иначе. Не бухгалтершей с копеечной зарплатой, а крутой девчонкой, для которой платье за четыре тысячи евро — норма. Это даст тебе и другой взгляд и другой тон в общении. А иначе ты обосрешься, когда он с тобой заговорит. И тогда соблазнит он тебя за пару минут. И трахнет. И все, хана всей нашей кампании. А надо наоборот. Чтобы он соблазнился тобой.
И ты меня слушай. Потому что знаю, о чем говорю. И братца своего знаю и саму тему. У меня когда-то свое модельное агентство было. Я тогда еще многое делал сам.
— А… Родион, можно спросить?
— Спроси, — позволил он.
— А… почему тогда я? Понимаю, я уже спрашивала… Просто… Почему не девочка-модель?
— Потому что мне надо концы спрятать. Ты — бухгалтер. И репутация твоя — бухгалтера. Твоя трудовая книжка об этом орет. Но дело даже не в ней. Ты — другая. Понимаю, что ты не врубаешься, но ты другая. И на тебя — в случае правильного поведения — он среагирует. Надо тебя подготовить так, чтобы это было железобетонно. И только попробуй обосраться…
— Я очень постараюсь сделать все, как надо, — поспешно сказала я.
— Умница, — одобрил Шерхан. — Мне нравится твой настрой.
Это был не ресторан, а какой-то дворец. Золото, драгоценные камни, витражи и мозаики служили частью оформления стен. При этом не было впечатления вычурности. В уютный УГР-чилаут нас провела премилая девушка лет двадцати-двадцати двух. Небольшая комнатка с плазменной панелью во всю стену, которую по распоряжению Шерхана девушка тут же прикрыла шелковой шторой.
— Это заведение для избранных, — сказал мне Шерхан. — Знаешь, что это значит?
— Наверное, нет, — пожала плечами я, усаживаясь на приятный, покрытый бархатом, диванчик.
— Сейчас покажу, — сказал он, доставая из коробки на столе длинную, кофейного оттенка, сигарету.
Девушка тут подошла к нам с зажигалкой в руке, зажгла ее и услужливо дала ему прикурить.
Шерхан затянулся, выпустил струю дыма в сторону и сказал:
— Света, оголи грудь.
Я во все глаза уставилась на девушку, которая убрав в сторону распущенные волосы, тут же приподняла черную футболку, обнажив грудь с яркими розовыми сосками.
Шерхан поманил пальцами и девушка, наклонившись, позволила ему коснуться губами ее соска.