Она нежно слизнула мою кровь из пальца и вздрогнула всем телом.
Я широко распахнула глаза и с удивлением на нее уставилась — было невероятно, но её волосы с невозможной быстротой отрастали, а тело стало меняться, становясь более… Человечным, что ли?
— Ты Высшая! — тихо охнула она и облизнулась.
— А ты кто? — не нашла ничего лучшего, как ляпнуть в ответ вопрос, что начал донимать изнутри. А то тварь да тварь, невежливо как-то!
Едва подавила едкий смешок. О да, в такой ситуации вежливость — самое оно!
— Келта, — подумав, все-таки ответила она и принюхалась к воздуху. — Сюда идут много людей!
Я медленно перевела взгляд с келты на землю и горизонт, но ничего не увидела.
Келта сморщилась и, напоследок смерив меня внимательным взглядом, спрыгнула вниз. Я же осталась сидеть на ветке.
Первые солнечные лучи пробежались по щекам, ласково их согревая. Я блаженно зажмурилась и подставила лицо солнцу. Куда мне идти дальше? Что-то внутри подсказывало, что второй такой ночи я могу и не пережить.
— Эй! — громкий бесцеремонный голос вырвал меня из утреннего блаженства.
Я глянула вниз — теперь там действительно стояло человек десять простых людей с вилами и топорами.
— Спускайся оттуда!
Что-то не хочется мне, батюшка, я лучше тут пока посижу, а то фиг его знает, кто вы такие и что вам надо, и то, что вы люди, дела не меняет!
— Спускайся, а не то хуже будет! — тем временем продолжал расшаркиваться голосистый мужчина лет так сорока с хвостиком с коричневыми волосами и шрамом на пол лица.
Белесые рыбьи глаза не вызывали у меня никакого доверия или желания спуститься.
— Да что же ты дитё пугаешь, Феод? — вышла наперед полная женщина в переднике и со скалкой. — Не видишь, не тварь она, под солнышком жмурится! Спускайся, деточка, тетя Паола тебя не обидит!
Нуу, это уже лучше!
— Точно не обидите? — противным жалобным голосом спросила я и повернула голову влево — что-то ярко блестело и отвлекало мое внимание.
Это оказались волосы келты — на солнце они сказочно переливались и будто светились изнутри. Я вороватым движением стянула их с ветки и, скрутив, положила в сумку, радуясь, что закрыта от людей веткой. Может, пригодится?
— Конечно! — ответил все-таки Феод, правда, как-то неуверенно.
Ну да ладно, я уже по земле соскучилось!
Осторожными, четкими движениями я стала споро спускаться, пока не оказалась на последней ветке и мягко съехала по гладкому столбу вниз. Меня тут же обступили со всех сторон селяне — это было видно по их одежде — и стали насторожено рассматривать.
— Ты того, городская, шо ли? — наконец подал голос какой-то парниша лет двадцати, прыщавый и лопоухий. Красаааавец! — ехидно протянула про себя.