Единственным отличием от моего первого посещения, был цвет кожи. Если до этого у всех находящихся в пещере, цвет никак не отличался от моего, то сейчас можно было не разглядывая, обнаружить серые пятна на открытых участках кожи. Страшнее всего было смотреть на детей. Если взрослые были покрыты пятнами частично, то дети были серыми от кончиков пальцев на ногах и до самых ушек.
Прикусила до боли губу, а из глаз потекли маленькие капельки. Мне было жалко этих малышей, которые сейчас медленно умирали, по желанию какого то полоумного эльфа. В груди поселилась боль и посмотрев на Ромара, я увидела те же эмоции, только вдвое, а то и втрое сильнее.
Для меня это были всего лишь незнакомые существа, которых я вижу третий раз. А для магистра, здесь все были родными. Каждый тарлент, был его сородичем и возможно родственником.
Смотреть на тяжелый взгляд и боль которая терзала моего мужчину, я больше не могла, к тому же, страх за малышей переполнял моё сердце и вцепившись железной хваткой в руку магистра, потянула его к столу, на котором видела уже знакомый фолиант и дотим.
— Что мне надо делать? — спросила охрипшим голосом.
На меня посмотрели любимые глаза, в которых плескалась боль со смесью надежды. Увидев все это, поставила для себя новую цель. Чего бы мне не стоило, я помогу этому народу, я сделаю все, чтобы они смогли жить и радоваться новым дням. Для меня было необходимым, знать, что я сделала все от меня зависящее, только бы эти маленькие комочки, что сейчас угасают на моих глазах, вновь были здоровы и могли играть и веселится на радость своим родителям.
Улыбнулась горькой улыбкой, готовая ко всему и даже мысленно попрощалась со своими родителями, когда теплые руки обняли меня за плечи и прижали к могучей груди.
— Спасибо Дарина. Ты самая восхитительная и смелая девушка. — шепнули в мои губы и запечатлели нежный, завораживающий поцелуй.
Отрываться от такого нежного и ласкового Ромара очень не хотелось. Не так я представляла наш с ним первый поцелуй (конечно, как и любая девочка, я мечтала о его поцелуе), но другого не может и не быть, поэтому когда мужчина прервал этот нежный танец, я сама притянула его к себе и вновь впилась страстным поцелуем, прижимаясь к дорогому тарленту.
— Дарина. Время уходит. — услышала нетерпеливый голос хранительницы. С досадой оторвалась от магистра и решительно повернулась к женщине.
— Что надо делать? — голос звучит спокойно и уверенно, но внутри я вся как натянутая струна. Которую тронь и разразится вопль истерики.
— Тебе надо опять лечь на постамент. — проследила за взглядом и меня передернуло от отвращения.