К встрече с загадочным незнакомцем мы готовились очень тщательно. Кай вытащила из своей тумбочки целую кучу разных артефактов. — На все случаи жизни, — похвасталась она подвеской в виде капли.
К назначенному времени мы были при полной боевой готовности. На мне висело больше десяти сильнейших артефактов с убойными заклинаниями. Кай тоже была как новогодняя ёлка, одних кулонов на ней было не сосчитать, а ещё браслеты и всевозможные колюще-режущие предметы. Мне таких не выдали в силу моих скудных способностей с ними управляться.
— На тебя и нападать не надо будет, если ты хоть один кинжал в руки возьмешь, — ухохатывалась она после моих неудачно предъявленных умений.
А я не обижалась, ведь и правда не умею. Вот если руку сломать или ногу, это да. Недаром меня Коготь учил себя защищать. Приемы самообороны я знала хорошо, да и покалечить особого труда не требуется, даже с моей миниатюрной фигуркой.
По тускло освещённому коридору мы крались как заправские шпиЁны. Адепты, проходившие мимо, косились на нас как на идиоток. А нам что? Мы на дело идем.
— Значит так, ты иди вон к тому дереву, — кивнула головой на обозначенную растительность подруга. — А я буду вон на том дереве, — следующий кивок достался раскидистому нечто неопознанного вида. Пока я переводила взгляды с одного растения на другое, подруга испарилась. Я даже не поняла, каким образом она забралась на дерево, ствол то у него был длинный, а ближайшие ветки находились выше четырех метров от земли.
Делать нечего, надо было идти к месту назначения. Тем более любопытство подстегивало. Дальше пошли долгие минуты ожидания, у меня уже ноги затекли. Хотелось психануть и вернуться в комнату, тем более, завтра вставать рано, первый мой учебный день.
Повернувшись, собралась позвать Кай, но не успела. Рот мне закрыли рукой…
Попытка вывернуться и закричать не прошла. Но страшно не было, не чувствовала я опасности. А может мой инстинкт самосохранения работать отказался. Дергаться перестала и прислушалась. С другой части парка доносились тихие невнятные голоса. Там спорили, и что-то мне подсказывало, что сейчас надо вести себя тихо.
— Молодец, сообразительная, — горячим шёпотом опалило мое ухо. По коже побежали мурашки, а голос показался смутно знакомым. Но где я его слышала и кому он может принадлежать вспомнить не могла.
Повернуться и посмотреть, возможности тоже не было. Рот мне уже не закрывали, но держали крепко, даже вдох давался с большим трудом. Говорить я по-прежнему опасалась, ведь голоса приближались и своим разговором я могла обнаружить наше присутствие. Чего делать нельзя было ни в коем случае, ведь обсуждали что-то явно не предназначенное для посторонних ушей.